Все из-за меня (но это не так)

Не судить. На пути выработки эмпатии одна из самых трудных задач – преодолеть привычку судить людей. Мы все судим и осуждаем, многие из нас делают это постоянно. Осуждение до такой степени стало частью нашего привычного способа мыслить, что мы даже редко задумываемся, как и почему мы это делаем. Для того чтобы хотя бы просто осознать эту привычку, необходимо приучиться следить за своими мыслями и почаще вдумываться в происходящее.

Часто мы стремимся осуждать других потому, что хотим оценить наши собственные способности, убеждения и ценности. Согласно исследованию, проведенному Сидни Шрогером и Марион Паттерсон, осуждение других позволяет нам оценить и сравнить наши способности, убеждения и ценности со способностями, убеждениями и ценностями других [13]. Это объясняет тот факт, что обычно мы судим других в тех областях, которые важны для нас самих.

Например, в моих интервью с женщинами я часто слышала, что женщины все время чувствуют, что другие особы судят их внешность и то, какие они матери. А мужчины в своих интервью рассказывали, как другие мужчины постоянно меряются с ними финансовой успешностью, интеллектом и физической силой. Иногда, задыхаясь под жесткими гендерными идеалами нашей культуры, мы по ошибке начинаем верить, что можем избежать давления, осуждая других: «Смотри-ка, а я по сравнению с ней очень даже ничего».

Стыд, страх и тревога – благоприятная почва для осуждения. Когда мы сами стыдимся чего-то или когда мы по этому поводу тревожимся, боимся, чувствуем угрозу – удержаться от осуждения практически невозможно. В наших интервью всплыли три темы, которые постоянно вызывали болезненно жесткие суждения участниц. Как ни странно, то были не аборты, политика, религия или другие злободневные проблемы. Это были вещи самого интимного характера: зависимости, воспитание детей и измены мужу. Когда речь шла о чем-то другом, женщины обычно испытывали угрызения совести, если судили других слишком строго, но как только доходило до этих трех тем – они вещали безапелляционно и ничуть не раскаивались в своих злобных суждениях.

Например, я говорила с одной женщиной, которая рассказывала мне, как ей бывает стыдно, когда родители критикуют ее воспитание детей. Она сказала: «Воспитание критикуют все. Немногие отметят то, что получается хорошо; обычно только и делают, что ищут во всем ошибки». Она рассказала, что работала с консультантом по взаимоотношениям родителей с детьми, читала книги, действительно очень старалась, и ей бы очень хотелось, чтобы кто-то просто оценил ее труд. «И вот в чем штука, – говорила она. – Я всячески стремлюсь быть хорошей мамой. Пытаюсь не злиться, не кричать на детей. Стараюсь быть терпеливой. Но, когда все-таки мое терпение лопается и я начинаю злиться, мне бывает очень плохо. Я никогда не бью детей, не говорю им гадостей, но иногда злюсь. Чтобы быть хорошей мамой, я очень много работаю над собой. Если вы своих детей бьете, грубо хватаете, толкаете или дергаете, я вас знать не хочу. Если вы шлепаете своих детей, между нами, скорее всего, не может быть ничего общего. Если вы грубите детям, говорите им обидные вещи, я этого слышать не хочу и рядом находиться не собираюсь».