• «Стыд замораживает меня. Полностью теряю способность отвечать». • «Все вдруг темнеет, и меня переклинивает. Не соображаю, что происходит, и не знаю, что делать». • «Я просто ухожу. Не могу выглядеть некрасиво на людях. Просто исчезаю. Если кто-то считает меня плохой, я просто становлюсь невидимой, чтобы никому не пришлось со мной иметь дела». • «Однажды я остановилась на заправке, а на карточке не оказалось денег. Я отъехала от заправки, а тут мой трехлетний сынишка расплакался. Я как заору на него: “Замолчи! Замолчи!! Замолчи!!!” Так было стыдно за пустую карточку. Я просто очумела. А потом мне стало стыдно, что я орала на ребенка». Стыд заставляет нас воспринимать жизнь экстремально. Мы с трудом справляемся с его побочными продуктами: страхом, стремлением обвинять и разобщенностью. Недавние исследования показали, что стыд так грозен, потому что процессы, связанные с ним, происходят не в коре головного мозга (которая отвечает за мышление, анализ и реакцию), а переключают мозг в упрощенный режим «дерись, беги или замри». В этом режиме кора не задействуется, и мы лишаемся доступа к спокойному, рациональному мышлению и чувствованию. Начинает работать примитивная часть мозга, и мы становимся агрессивными, пытаемся сбежать или впадаем в ступор без малейшего представления о причинах своего поведения. Однако, практикуя устойчивость к стыду, мы можем изменить этот механизм. Об этом мы подробнее поговорим в главе 3. Стыд и разобщенностьСоединение – это когда мы чувствуем, что нас ценят, принимают, когда мы достойны общества и одобрены им. Разобщенность – когда мы отвергнуты, унижены, недостойны и умалены. Когда я спросила у Джиллиан, почему она не хочет появляться в купальнике перед своими подругами, первое, что она сказала: «Не хочу, чтоб меня критиковали и делали замечания. Я вся сжимаюсь, как только представлю, как они болтают за моей спиной о моей внешности. Я этого не вынесла бы». «Разве им не все равно, как ты выглядишь», – поинтересовалась я. Она минутку подумала и ответила: «Думаю, нет. Рисковать мне не хочется, меня бы такое очень задело. Я почувствовала бы себя совершенно одинокой». Стыд и чувство разобщенности могут быть нормальными, когда отношения строятся и развиваются, но если разобщенность превращается в изоляцию, это куда серьезнее. Когда я говорю об изоляции, я имею в виду не те случаи, когда человек чувствует себя просто одиноким или покинутым. Джин Бэйкер Миллер и Ирен Стайвер, исследователи отношений в социокультурном пространстве из Стоун-центра в колледже Уэллсли, дали исчерпывающее описание невыносимой природы изоляции. «По нашему мнению, психологическая изоляция – самое ужасное и разрушительное чувство [9]. Это не то же, что одиночество. Это когда человек ощущает себя исключенным из всех возможных человеческих отношений, и он бессилен изменить эту ситуацию. Психологическая изоляция приводит к безнадежности и отчаянию. Люди готовы на все что угодно, чтобы избежать этого сочетания бессилия и обреченности на изоляцию». — 27 —
|