|
Ещё Зиннат любил посещать различные научные семинары. Захаживал на всякие кафедры институтов. Кто-то, увидев подозрительно одетого и странного человека, напоминавшего бомжа, прогонял его, но где-то ему удавалось не только послушать учёных и порадоваться их наивности, но и попить горячего крепкого чая со свежими пряниками. В городе была одна такая тусовка, которая тепло принимала Зинната и была ему всегда рада. Здесь собиралась разношёрстная публика. Можно было встретить спивающегося высокопоставленного чиновника и бомжа-одиночку с развитой манией величия, криминальных сектантов и суицидных священников, мечтательного номинанта нобелевской премии и философа-самоучку с блестящей и замаскированной паранойей. На этих необыкновенных собраниях присутствовали не только признанные и выдающиеся учёные, но и отвергнутые неформалы, академики-самозванцы и иные тщеславные личности, замаскированные под всяких искателей правды и Бога. Здесь были не только заядлые любители «духовного онанизма», но и любители «всяческих религий» и крепкого чёрного кофе. Некоторые из них приходили на эту встречу лишь для интеллектуального испражнения или заключительного плевка, хотя во время этой тусовки они не осознавали этого. Лишь позднее, они начинали понимать, что всё сказанное ими только недавно уже отторгается, как слюна, которая только что была выплюнута, но которая недавно спокойно проглатывалась. Каждый придумывал для себя свои ветряные мельницы и боролся с ними. Именно так и происходило на этих тусовках. Можно было прекрасно наблюдать схватку захиревшего вузовского философа и гениального шизофреника, для которого философствование это приступ. На кровь бились духовные манипуляторы различных религий и невежественные атеисты коммунистического разлива. Всё это было наивно и занятно. Неуклюжие философские потуги некоторых из них были настолько долгими и громкими, что начинали зловонить. Этот информационно-энергетический запах вызывал у аудитории интеллектуальное выплёвывание. Будучи оплёванными некоторые исчезали навсегда и больше не появлялись. Некоторые только попав на эту тусовку помолившись быстро покидали её. Выдерживать такие встречи мог не каждый. Какой-нибудь правильный и тихий профессор побывав на этой тусовке в лучшем случае мог отделаться недельной бессонницей, в худшем получить резец инфаркта и скоропостижно скончаться от сердечной недостаточности, вызванной мнимой интеллектуальной недостаточностью. Поэтому не все посещали эту тусовку, далеко не все. Но те, у кого хватало дьявольской силы философствовать, богохульствовать и испражняться на все лады философских приёмов, приходили. Вот так в процессе такого естественного отбора в этой тусовке остались лишь самые выносливые. Это были «современные интеллектуальные дьяволята, претендующие войти в мировую историю». — 15 —
|