Выход есть! Как быть, если не хочется жить

Вопрос: а почему вы предполагаете, что условия должны быть изначально равны? На войне у разных подразделений разные задачи, в рамках подразделения у каждого бойца тоже своя задача: кто-то сражается на фронте, кто-то работает в тылу у станка, кто-то на оккупированной территории детей растит, перебиваясь с хлеба на воду. Кому легче? Скажете: что за постановка вопроса, разве на войне об этом думают? Действительно, на войне не до этого. Каждый знает свое дело, и стремится его на совесть выполнить, понимая при этом, что вносит свой, пусть и небольшой, вклад в общую победу. И только трусы и предатели задаются вопросами, по­добными такому: «Почему я окопы на передовой рыть дол­жен, а Васька, мой бывший одноклассник, в далеком тылу в комендатуре отсиживается, тепленькое местечко нашел!»

Остальные, не трусы и не предатели, прекрасно пони­мают,что без дисциплины войну не выиграть, и кого на какоеместо поставить решать командиру. И не солдат­ское это дело — думать о том, справедлив или нет коман­дующий армией. И нелепо сравнивать, кто внес в победу больший вклад: солдат на передовой или колхозница, выращивающая зерно на хлеб для этих же фронтовиков. Одно дополняетдругое.

И в нашей жизни мы, как на войне, сражаемся против зла: каждому дается своеместо, и на любом из них можно сажаться сврагом. Чем больше каждый из нас преоб­ражает свою душу,побеждая в нейзло, и облагораживает маленький мирок вокруг себя, темпрекраснее, добрее. светлее и радостнее становится наш мир. Это взращивание в душе любви, общее стремление к победе над злом в нашей жизни; и в этой борьбе каждому дана своя задача, именно такая задача, с которой мы в состоянии справиться. Непосильного нам не дается ничего.

Православное понимание смысла жизни

В православных молитвах Бог называется «Владыкой жизни моей» («Владыко живота моего»). Вдумаемся в эти слова. Этими словами мы признаем, что мы не про­сто служим Богу исполнением Его святых заповедей по любви к Нему и в надежде на райское блаженство, но всю нашу жизнь признаем принадлежащей не нам, а Ему, и признаем с радостью.

Не мы себя создали и родили, а Он нам дал жизнь, и она по-прежнему принадлежит Ему. И хотим ли мы этого или нет, но нам придется дать Ему отчет о том, как мы ее использовали, и в надлежащем ли состоянии мы ее в мо­мент смерти возвращаем в руки Владыки... Совершив самоубийство, выбросив свою жизнь, отказавшись от нее, сможем ли мы отдать этот долг?

Ине стоит сомневаться в благости Творца при сло­вах о долге: именно по любви дал Он нам эту временную жизнь, чтобы мы могли ею пользоваться — свою душу взрастить для вечности, дабы мы получили истинное блаженство, которое мы просто не вместим, если не под­готовим, не воспитаем свою душу.