Психология национальной нетерпимости

Праведники могут сделать многое для предотвращения межнациональных конфликтов. Им теперь открыты пресса и митинги. Но их голоса потонут в хаосе, если не будут поддержаны правительством. Мы перестраиваем свой советский дом. Пока в нем царят порядки огромной коммунальной квартиры. Как часто в такой квартире царит тиран — ответственный квартиросъемщик, натравливающий все семьи друг на друга, путающий отношения людей! Пора бы уже каждому народу иметь собственную квартиру, распоряжаться в ней самому, по собственному усмотрению. Я не призываю к дроблению человечества, просто каждый человек, а тем более народ хочет, может и должен жить по-своему. У каждого народа свой характер, свои традиции. Так повелел Бог, которого мы пока не познали, но храмы которого уже успели разрушить. А ведь нельзя поднимать руку на непознанное, прятать от народа Библию и навязывать ему Краткий курс истории ВКП(б), скрывать книги писателей-праведников, кому дан дар провидцев. Нельзя ставить стену перед общечеловеческими ценностями, прятаться за колючей проволокой от достижений других стран и континентов, какие бы там ни были общественные формации.

Что касается народов СССР, то в сложившихся обстоятельствах оскудения национальных культур придется нам размежеваться во имя единения. Почему? Полуграмотные народы не могут обогащать друг друга. Что могут дать друг другу нищие культуры?

Вебер Р. Расплата за утопии. «Дружба народов», М., 1989, № 12.

Вальтер Шубарт. Ненависть к немцам

Есть два явления, которые принадлежат к самым странным во всей истории культуры: ненависть к евреям и к немцам. Два народа, которые внесли в духовные приобретения человечества больший вклад, чем другие, и которые в главных чертах определили облик человеческой культуры, являются предметом почти всеобщей устойчивой ненависти, хотя их духовные или моральные достоинства не отрицаются и вряд ли могут отрицаться. Это — нечто очень необычное, чего не объяснить в нескольких метких фразах. Причины его должны корениться очень глубоко, и попытки вскрыть их не могут оставаться поверхностными.

Чтобы справиться со столь трудной проблемой, надо иметь в виду две вещи: прежде всего тот факт, что ненависть к немцам и евреям направлена не против определенных форм государственной власти или их руководства, не против отдельных методов или мероприятий правительства, а против самой сущности этих народов. (Смена государственной формы объясняет, самое большее, колебания ненависти к немцам, но не ее существование.) Правда, в последнее время, в виду идеологического размежевания, вопросу государственной системы придается повышенное значение: там, где народы срослись с определенной государственной системой настолько, что их смешивают с нею, возникает опасность, что ненависть к государственной форме перерастет в ненависть к ее национальным носителям. Второй особенностью ненависти к евреям и немцам является ее временная и пространственная протяженность. Народы, питающие друг к другу обоюдную ненависть, особенно если они соседи, бывают всегда. Но что в 1914 году более всего поразило немцев, и не могло не поразить, так это не столько сила, сколько, прежде всего, то единодушие, с которым ненависть к ним выражалась почти на всем земном шаре. Та же участь довольно часто постигает и евреев в ходе их длительной мучительной истории.