Душа самоубийцы

Важная клиническая задача при работе с самоубийцами — с ней сталкивается любой потенциальный спасатель — состоит в преодолении того опасного положения вещей, когда цели бегства и достижения покоя видятся им обманчиво-привлекательными. Очевидно, иначе у них не возникало бы суицидальных тенденций. В то же время следует помнить и отрабатывать с пациентами тот факт, что продолжение жизни может автоматически возвратить человека к тяготам, обязанностям и боли.

С тех пор как в далекой молодости мне довелось впервые прочесть приведенный ниже отрывок, я не перестаю восхищаться гением немецкого писателя Томаса Манна, проявившимся в удивительно тонком изображении неустойчивого равновесия между жизнью и смертью. Это место — ключевое в его первом романе — "Будденброки", написанном в возрасте 25 лет.

Так обстоит дело с тифом: в смутных, бредовых сновидениях, в жару и забытьи больной ясно слышит призывный голос жизни. Уверенный и свежий, этот голос доносится до него, когда он уже далеко ушел по неведомым, раскаленным дорогам, ведущим в тень, мир и прохладу. Встрепенувшись, человек прислушивается к этому звонкому, светлому, чуть насмешливому призыву повернуть вспять, который донесся до него из дальних, уже почти позабытых краев. И если он устыдится своего малодушия, если в нем шевельнутся сознание долга, отвага, если в нем вновь пробудятся энергия, радость, любовь, приверженность к глумливой, пестрой и жестокой сутолоке, которую он на время оставил, то как бы далеко ни завела его раскаленная тропа, он повернет назад и будет жить. Но если голос жизни, до него донесшийся, заставит его содрогнуться от страха и отвращения, если в ответ на этот веселый, вызывающий окрик он только покачает головой и отмахнется, устремившись вперед по пути ему открывшемуся, тогда — это ясно каждому — он умрет*.

* Манн Т. Будденброки. История гибели одного семейства / Пер. с нем. Н.Ман // Собр. соч.: В 10 т. М: ГИХЛ, 1959. Т. 1. С. 787.

Перед вами потрясающе точное описание внутренних споров, происходящих в душе самоубийцы, именно таким образом и осуществляется эта наводящая ужас работа.

Душевная боль является тем переживанием, от которого защищается человек. Однако при этом самыми существенными обстоятельствами остаются его нежелание переносить и терпеть боль, основные черты личности, делающие его самим собой, его чувство идентичности и, особенно, его идеальное Я и сознаваемая идеальная идентичность. Иными словами, то, каким образом в действительности человек воспринимает себя, оставшись наедине с собой. Здесь мне хочется привести слова моего коллеги, Роберта Литмана: