|
Так было и со мной. Скучные, бессмысленные каждодневные труды, час за часом, от которых, кажется, не было ни малейшего прока, причем я даже сама не понимала, что и для чего я делаю. И затем в один прекрасный день меня вдруг озарило, и я поняла, ради чего я старалась. Я нашла баланс. Поймала ритм. Я почувствовала свободу. Привет, одуванчик!Ты знал всегда, чего ты хочешь сам. Тебя топтали, Травили ядом. Выдрали с корнем, Бросили на помойку. Покрыли землю, где ты рос, асфальтом, Глумились над тобой, что ты ненужный сорняк. Но ты возвращался. Снова и снова. Что мы ни делаем, ты снова тут! Радостный, с поднятой головой и открытой душой Ты улыбаешься солнцу. Я иду на службу обычным утром Получив на дорожку Ворох разных смертей. Каждые полчаса в новостях Деловито и спокойно Тебя информируют О том, что погибли сотни людей. Слезы детей, Кровь матерей — Не причина, чтобы повышать голос. Газеты по-прежнему черно-белые, И хотя спорт порой представлен в красках, Эти новости также Сухи, бесцветны, спокойны, И хлебцам моим не придают неприятного привкуса. Все кричащие голоса надежно Упакованы в свежую типографскую краску И словесную шелуху. Так отчего же мне словно бы холодно И пусто, И уныло на сердце, Когда я иду на автобус Обычным июньским утром? Неужели все на свете не так? И тут ты! Стоишь себе на обочине. Радостный, с поднятой головой, с открытой душой, Устоявший, как мы ни старались тебя уничтожить, И не потемневший лицом от перенесенных обид. Ты говоришь мне, что жизнь по-прежнему Неукротимо горит желтым цветом, вопреки всем новостям. Ты так хорошо знаешь, чего хочешь сам, И никогда не сдаешься. Ты стоишь на обочине И улыбаешься солнцу. Во время своей болезни я узнала, что окружающим трудно бывает помнить о том, что люди с психическими заболеваниями иногда могут болеть и физическими недугами. Мне приходилось сталкиваться с тем, что боль в ухе или воспаление сухожилия принимали за искаженное представление и соматизацию психических симптомов и применяли к ним соответствующие способы лечения. Но психотерапия и нейролептики не помогают от воспаления среднего уха. И вот снова произошло нечто подобное. Пообедав в кафе блюдом из курятины, я почувствовала рези в желудке, тошноту, затем началась диарея. Все это никак не проходило, а так как дело было на Пасху, то к своему лечащему врачу я не могла попасть. Прекрасно зная, что этого бы лучше не делать, я все же отправилась в дежурную амбулаторию, хотя и догадывалась, какой диагноз мне поставят, просмотрев мою карточку. Моя догадка подтвердилась. Я не была в унылом настроении, не была подавлена, у меня не было ни искаженных представлений, ни галлюцинаций. Единственное, что меня мучило, это мой желудок. Тем не менее, мне тут же поставили диагноз — «шизофрения», и тут уж спорить было бесполезно. Ведь первым признаком психоза является как раз непонимание пациентом собственного болезненного состояния, и только этим могло объясняться мое упорное несогласие с диагнозом, который поставил врач. Его улыбка ясно показала мне, что спорить с ним не имеет смысла, тем более что я была не в том состоянии, чтобы затевать такие споры. Я отправилась домой, махнула рукой на его совет начать прием медикаментов, побольше спать и избегать стрессов. Вместо этого я стала пить «Фаррис» и яблочный сок, держалась поближе к ванной и так продержалась несколько дней, остававшихся до конца пасхальных каникул, после чего я попала к своему лечащему врачу. — 82 —
|