|
Знание, основанное на психоаналитическом опыте, – притом знание далеко не новое, а уже давно являющееся составной частью золотого запаса психоанализа, – вдохновило меня на попытку теоретического исследования вопроса о возможных позитивных последствиях развода. Мы знаем, что невротическое страдание, заставляющее обращаться к психотерапевтическому лечению, происходит в результате защиты против внутрипсихических конфликтов. Но в то же время защита против психических конфликтов находит свое выражение не только в болезненных симптомах – часто из нее рождаются и психические приобретения, которые не только не мешают, а часто даже обогащают личность или жизнь субъекта. Конрад явился на свет, когда его мать внутренне еще не была готова к материнству. Ему не было и месяца, как его отослали к родственникам в деревню. Так началась его одиссея – через четыре семьи, пока, через два года, родители снова не взяли его к себе. Отсутствие непрерывных отношений и постоянной привязанности сделало из мальчика мечтателя и совершенно не приспособленного к жизни человека, который жил, скорее, в своих мечтах, чем в реальности. Когда ему исполнилось восемнадцать лет, он заболел тяжелой депрессией. Ему понадобилось двенадцать лет психоанализа, чтобы победить свой внутренний «паралич», свои страхи за жизнь и свое чувство беспомощности. То обстоятельство, что в раннем детстве за ним ухаживало большое количество постоянно сменяющихся семей и людей, для которых он не был средоточием любви, а скорее его рассматривали как обузу, вынудило его развить в себе определенные стратегии выживания. Чтобы добиваться желанного и получать от жизни свои радости, Конрад стал развивать в себе чувствительность к людям, к их слабостям, реакциям, тщеславию, что помогало ему различными способами «соблазнять» людей, предвосхищая их ожидания. Эта способность пригодилась ему и в выборе профессии – впоследствии он стал психоаналитиком. И я не знаю ни одного другого коллеги, который с такой же быстротой умел бы определить центральную проблематику пациента. Мелании девять лет. По ночам она страдает приступами плача. Горько рыдая, просыпается она среди ночи, но не может вспомнить, что заставило ее плакать. Ни мать, ни отец не в силах ее утешить. Эти приступы длятся от двадцати минут до часа. Во всем остальном Мелания – замечательнейший ребенок, у нее всегда хорошее настроение, она полна оптимизма, великолепно учится, любима товарищами, родители видят в ней свою единственную радость. В ходе терапии выясняется, что эта милая девочка страдает ужасными страхами перед разлукой и потерей любви, она чувствует себя ответственной за благополучие всех окружающих – от родителей до товарищей по школе[81]. Но она полностью вытеснила эти чувства из своих (бодрствующих) будней. Можно сказать, что она шагает по жизни в своих розовых очках, в то время как ее напряжение, питаемое страхами и чувством вины, разряжается в ночных приступах слез, кажущихся совершенно беспричинными. Однако нельзя не увидеть, какие огромные возможности предоставляет девочке эта защита: она помогает ей добиваться в жизни большого социального успеха, способствует самоутверждению и приносит удовлетворенность. — 66 —
|