Запрещенный Сталин

ющего решения ЦК. И тогда не будет двух или нескольких мне­ний по этому вопросу, которые, в частности, вызвали некоторые мемуары и иная литература за последний период времени. Мо­жет быть, какие-то издержки и будут, но это, наверное, неизбеж­но. Думаю, что издержек будет больше, если мы не дадим этой статьи. Если мы дадим статью, то будет каждому ясно, что мы не боимся прямо и ясно сказать правду о Сталине, указать то мес­то, какое он занимал в истории, чтобы не думали люди, что ос­вещение этого вопроса в мемуарах отдельных маршалов, генера­лов меняет линию Центрального Комитета партии. Вот эта ли­ния и будет высказана в этой статье.

Я думаю, надо поручить тт. Суслову, Андропову, Демичеву, Катушеву, Пономареву с учетом обмена мнениями сегодня, а так­же с учетом разосланного текста внести в него соответствующие поправки, доработать текст статьи и разослать его для голосова­ния».

АПРФ. Ф. 3. On. 120. Д. 7. Л. 601-610. Машинопись. Подлинник.

Судя по стенограмме, из 11 тогдашних членов Политбюро не высказали свое мнение по обсуждавшемуся вопросу двое — Д. С. Полянский и Ф. Ф. Катушев.

На заседании Политбюро обсуждался первый вариант статьи, разосланный членам Политбюро 13 декабря 1969 года. Он пред­ставлял собой 12 страниц машинописного текста. В газете «Прав­да» был опубликован совсем другой вариант. Я подсчитал: там было не более пяти машинописных страниц.

Год спустя на могиле И. В. Сталина у Кремлевской стены был установлен бюст работы скульптора Н. В. Томского.

Пятью годами раньше, в докладе на торжественном заседа­нии, посвященном 20-летию Победы советского народа в Вели­кой Отечественной войне, Л. И. Брежнев упомянул о Сталине одной-единственной фразой: «Был образован Государственный Комитет Обороны во главе с Генеральным секретарем ЦК ВКП(б) И. В. Сталиным для руководства всеми действиями по организации отпора врагу». Это первое упоминание имени вож­дя в положительном плане после хрущевского периода очерне­ния его имени было встречено аплодисментами. В горбачевскую эпоху, когда имя и дела Брежнева были подвержены остракиз­му, упоминание имени Сталина в докладе «творца застоя» при­числялось демократическими публицистами к роковым ошибкам Леонида Ильича, называлось первым шагом к реабилитации «кровавого тирана».

В 1972 году при обсуждении на заседании Политбюро докла­да «Пятьдесят лет великих побед социализма» вновь встал воп­рос, упоминать ли имя Сталина. Выступившие по этому вопросу Н. В. Подгорный, Д. С. Полянский, А. Н. Косыгин и М. А. Сус­лов высказались против упоминания. В результате в докладе Л. И. Брежнева были названы лишь четыре имени — К. Марк­са, Ф. Энгельса, В. И. Ленина и Мао Цзэдуна. Последний был назван в отрицательном плане.