Запрещенный Сталин

Вопрос. Вы все же не ответили на вопрос, как вы отравляли кабинет тов. Ежова?

Ответ. 28 или 29 сентября 1936 года, точно не помню, я вы­звал к себе в кабинет Буланова, велел приготовить смесь рту­ти с какой-нибудь кислотой и опрыскать ею кабинет и приле­гающие к нему комнаты. Смесь эту приготовил Буланов вмес­те с Саволайненом в моем присутствии, перед моим уходом кабинет был опрыскан этим составом. 1 октября 1936 года я уехал в отпуск. Перед самым отъездом я поручил Иванову Лав­рентию созвониться с Булановым и предложить ему от моего имени опрыскивание кабинета продолжать. И они, наверное, это делали.

Вопрос. Значит, опрыскивание производилось раствором рту­ти с какой-то кислотой?

Ответ. Да.

Вопрос. А вы лично давали Буланову какие-либо яды?

Ответ. Нет, не давал.

Вопрос. Это неверно. Буланов показывает, что 28 сентября 1936 года у себя в кабинете вы дали ему две ампулы с каким-то ядом, которым предложили дополнительно опрыскивать кабинет тов. Ежова.

Ответ. Никогда яда я Буланову не давал. Может быть, он и опрыскивал каким-либо другим ядом, но это уже без меня, и я об этом ничего не знаю.

Вопрос. Буланов приводит детали и обстановку, при которой вы вручили ему эти ампулы с ядом. Он говорит, что вы вынули

их из шкатулки, хранившейся в несгораемом шкафу у вас в ка­бинете, и что они были «явно заграничного происхождения».

Ответ. Я не помню таких деталей, и я не помню, чтобы я да­вал Буланову какие-то яды.

Вопрос. Значит, первое отравление кабинета тов. Ежова про­изводили Буланов и Саволайнен в вашем присутствии?

Ответ. Да, в моем присутствии. Должно быть, это было 29 сен­тября, а первого октября я уехал в отпуск.

Вопрос. И во время вашего пребывания в отпуске опрыскива­ние продолжалось?

Ответ. Должно быть.

Вопрос. А после вашего приезда?

Ответ. Уже работая в Наркомсвязи, я как-то спросил Иванова Лаврентия, как идут дела у Буланова с отравлением кабинета Ежова. Он ответил мне, что все в порядке, что Буланов совмест­но с Саволайненом работу продолжают. Лично я Буланова в этот период не видел и его самого не спрашивал. Вообще, после мое­го приезда из отпуска, я почти никого из моих людей, оставшихся на работе в аппарате НКВД, по соображениям конспирации не встречал и с ними не беседовал.

Вопрос. Вы говорите, что почти никого не видели. Что это значит? Кого же вы видели, с кем и о чем говорили?

Ответ. Видел и имел короткую беседу с Молчановым, после того, как узнал, что он снят с работы в СПО и уезжает в Бело­руссию. Это было в последние дни работы Чрезвычайного съез­да Советов в начале декабря 1936 года. Я встретил Молчанова в кулуарах съезда и там говорил с ним.