|
Лидеры II Интернационала право на самоопределение превратили в право на культурную автономию, то есть в право угнетенных наций иметь свои культурные учреждения, оставляя политическую власть в руках буржуазии господствующей нации. Ленинизм расширил понятие самоопределения, истолковав его как право угнетенных народов на полное отделение, как право наций на самостоятельное государственное существование. И если раньше, продолжает Сталин, вопрос об угнетенных нациях рассматривался как вопрос чисто правовой, то ленинизм низвел национальный вопрос с высот широковещательных деклараций на землю, заявив, что декларация о «равенстве наций», не подкрепляемая со стороны пролетарских партий прямой поддержкой освободительной борьбы угнетенных народов, является пустой и фальшивой декларацией. Раньше национальный вопрос рассматривался реформистами как отдельный самостоятельный вопрос вне связи с общим вопросом о свержении империализма, о пролетарской революции, молчаливо предполагалось, что победа пролетариата в Европе возможна без союза с освободительным движением в колониях. Ленинизм доказал, что национальный вопрос может быть разрешен лишь в связи и на почве пролетарских революций, что путь победоносной революции на Западе проходит через революционный союз с освободительным движением колоний. Это не значит, конечно, что пролетариат должен поддерживать всякое национальное движение. Вопрос о правах наций не изолированный, а часть общего вопроса о пролетарской революции. Так, К. Маркс в 40-х гг. XIX века стоял за национальное движение поляков и венгров, но против национального движения чехов и южных славян. Почему? Потому, что чехи и южные славяне являлись тогда форпостами русского абсолютизма, а поляки, в частности, боролись против абсолютизма. «Отдельные требования демократии, — цитирует Сталин В. И. Ленина, — в том числе самоопределение, не абсолют, а частичка общедемократического (ныне: общесоциалистического) мирового движения. Возможно, что в отдельных конкретных случаях частичка противоречит общему, тогда надо отвергнуть её». То же самое, заявляет Сталин, можно сказать о революционном характере национальных движений вообще. Несомненная революционность национальных движений столь же относительна и своеобразна, сколь относительна и своеобразна возможная реакционность некоторых отдельных национальных движений. Борьба афганского эмира за независимость Афганистана является объективно революционной борьбой, несмотря на монархический образ взглядов эмира, ибо она ослабляет, подтачивает империализм. Борьба же таких «отчаянных» демократов и «социалистов», как, скажем, Керенский и Церетели, Ренодель и Шейдеман, Чернов и Дан, Гендерсон и Клайнс, во время империалистической войны была реакционной, несмотря на их пролетарское происхождение и на то, что все они были за «социализм». — 64 —
|