|
Пантеон князя Владимира имел, как мы уже говорили, сводный характер. Западный бог Перун, возможно, просто отождествлялся восточными славянами с известным им из другого источника богом-творцом (отсюда смешанная формула у Прокопия «бог-творец молний») и отделился от него и встал над ним лишь с усилением военной знати. Кроме него мы имеем в этом пантеоне Мокошь – явно финское божество, и три иранских божества, которые пропорционально перевешивают остальных. Спрашивается, почему? Если это всего лишь боги «каких-нибудь степных народцев, ставших союзниками Владимира», как выражается Е.В.Аничков [Е.В.Аничков. Язычество и древняя Русь, стр.269.], то за что им такая честь? Мы довольно хорошо представляем себе этническое окружение Киева в те времена, и вдруг «какие-то» неведомые «народцы»? Но все встанет на свои места, если предположить, что назывались эти народцы Русь . Сколько путаницы вокруг этого слова! И как обидно нам, русским, до сих пор толком не знать, почему мы называемся русскими! Открещиваясь обеими руками от немецкого родства, русские историки обратили свои взоры на юг и с удовлетворением обнаружили у византийских и арабских авторов сведения о некоем народе рос. Но странные вещи мы узнаем об этом народе: «Это скифский народ, кочевой, гордый оружием». «Они не имеют ни недвижимого имущества, ни городов». «Пашен они не имеют, но питаются лишь тем, что привозят из земли славян» [В.П.Кобычев. В поисках прародины славян. М., 1973, стр.115.]. Мало того: «они производят набеги на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, отвозят в Хазран и Булгар и продают там» [Б.Д.Греков. Киевская Русь, стр.446.]. Получается неожиданная картина: речь явно идет о каком-то кочевом неславянском народе, который четко отличается от славян и то торгует с ними, то совершает на них набеги и захватывает рабов. Пытаясь выпутаться из этой парадоксальной ситуации, В.П.Кобычев лепечет что-то о «ругах». Но, спрашивается, каким ветром могло занести сюда ругов? Народ рос жил на северо-запад от низовий Дона, а путь ругов по Европе шел от Балтики в Паннонию, а потом на Рим. Если допустить, что руги составляли дружину Рюрика, то каким образом они превратились в русов? Г.Ловмяньский предполагает, что отождествление русов и ругов произошло в славянских пределах, в Киеве, но не в славянской среде. Термин «руги» неизвестен русскому летописанию и мог возникнуть только среди киевского пришлого элемента, значит, среди норманнов [Г.Ловмяньский. Руссы и руги. «Вопросы истории», 1971, № 9, стр.51.]. Но из кого бы ни состояла эта дружина, она уже влилась в славянский мир, стала его частью, в то время как у выше процитированных авторов речь явно идет о какой-то внешней по отношению к славянам силе. — 48 —
|