|
Таким образом, X книга "Государства" отвечает, по крайней мере, на один вопрос, который остался неразобранным в III книге этого диалога, а именно здесь признается подражание не только в виде иррационального субъективного процесса, но и подражание, направленное на объективную действительность. Но только эта объективная действительность понимается в X книге "Государства" слишком в буквальном виде. Правда, в X книге "Государства" яснейшим образом формулируется тот объективный вид подражания, который содержится в самых обыкновенных ремеслах, когда, например, плотник, согласно своей определенной идее, создает скамью. Этим значительно расширяется концепция и III книги "Государства" и "Софиста". Подражание, следовательно, признается Платоном в X книге "Государства" совершенно безоговорочно, но только оно сводится здесь к чисто физическому производству. На это физическое производство были намеки и в "Кратиле" и в "Софисте". Но там Платон не доводил свою мысль до такой крайности и до такой совершенной ясности. Настоящее искусство здесь, по Платону, есть просто производство. Всякое другое искусство, если даже оно воспроизводит какой-нибудь предмет, все равно является ненужной забавой и тоже в конце концов сводится к субъективистической иррациональности и прихоти. Наконец, в X книге "Государства" еще больше, чем в III книге того же диалога, разоблачается полная безнравственность всякого подражания, так что ставится под вопрос даже и то буквальное подражание, которое Платон считает объективным и более или менее допустимым. Но этим еще не исчерпываются те сомнения, которые вызывает III книга "Государства". Ведь уже "Кратил" трактовал о каком-то подражании сущности. Это уже подражание и более высокое и более допустимое и, надо считать, даже необходимое. Имеются ли у Платона суждения о такого рода правильном и безукоризненном подражании, которое бы не сводилось только ко "второй" и "третьей" степени подражания, то есть не сводилось бы к ремесленному производству и к субъективному произволу подражающих. К сожалению, в X книге "Государства" Платон очень мало говорит о том виде подражания, который он считает наиболее основным и принадлежащим только богу. Нам необходимо дать некоторый, хотя бы небольшой комментарий к этому наивысшему типу подражания, когда бог, подражая самому себе, создает идеи вещей. Прежде всего, тут не совсем понятен термин "бог". Что здесь Платон вовсе не имеет в виду какое-нибудь древнегреческое божество, это совершенно ясно. Однако безусловно ошибается тот, кто найдет здесь намеки на позднейший иудейско-христианский монотеизм. Последний имеет в виду вполне определенное божество со своим собственным именем и со своей собственной подробно разработанной мифологией, которая обычно называется "священной историей". Можно только сказать, что религиозное сознание эпохи Сократа, Платона и Аристотеля оставило далеко позади себя и древнегреческих - народных, национальных - богов. Возникла необходимость более абстрактного представления о принципе бесконечно становящегося единства мира. На этих путях и создавалось учение, пока еще абстрактное, но уже мифологическое учение о боге, вполне далекое и от язычества и от христианства. Поэтому будет самым настоящим антиисторизмом и просто историко-филологической ошибкой, если мы этому платоновскому богу припишем какие-нибудь личные свойства или историческое развитие, подгоняя подобного рода концепции под позднейший монотеизм. — 30 —
|