|
Если я забуду тебя, Иерусалим, - забудь меня, десница моя: прилипни язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя, если не поставлю Иерусалима во главе веселия моего495. Иерусалим слез и молитвы, ностальгии исхода; Иерусалим - глава народа Божия и Иерусалим земной и политической жизни; Иерусалим - лицо израильского народа в провиденциальной таинственной двойственности, один и тот же Иерусалим концентрирует в себе надежду всего Израиля - Израиля диаспоры и Израиля вновь завоеванной и вновь обретенной Земли. * * * 3. В этом пункте, с осторожностью усиливая аналогии, следует заметить, что несомненно было бы очень поучительно сравнить как радикальные отличия, так и поразительное сходство отношения евреев диаспоры к Израильскому государству и католиков во всем мире - к папскому Риму на протяжении тех веков, когда Рим был одновременно и духовной столицей католицизма, и столицей государства, находящегося под временным владычеством преемника Петра. Теперь же, когда папа Павел VI сказал, что папа <не хочет и отныне не должен пользоваться иной властью, кроме власти ключей духовных>496, все, что касается Церкви, изменилось. Если только мы обратимся к прошедшим эпохам, то, как мне кажется, заметим между двумя случаями, о которых я только что говорил, своего рода обратную аналогию. Папскому Риму всегда были присущи духовная миссия и духовный суверенитет. Временная власть главного понтифика была лишь вторична и вспомогательна, сегодня она фактически отвергнута. Напротив, главным и самым существенным для Израильского государства является его миссия во времени. Духовная роль, которую оно призвано играть, при всей своей важности есть не что иное, как неизбежное следствие; оно не имеет никакого доктринального или юридического авторитета, которому подчинялись бы евреи всего мира. Несмотря на основные различия, мне кажется, что как католики в разных государствах мира, во всей полноте являясь гражданами этих государств, лояльными к этим государствам, духовно во всем подчинялись Святейшему Престолу, осуществлявшему в то же время временную власть во временном государстве, так и евреи диаспоры, являясь во всей полноте гражданами государств, к которым они принадлежат, будучи лояльными к этим государствам, полностью сохраняют определенное духовное родство и духовную связь с Израильским государством, которое, как бы оно ни было вовлечено в собственную деятельность и политическую активность, свойственную временному государству, в то же время имеет и духовную миссию. И хотя Израильское государство не обладает никакой собственно духовной властью, фактически оно играет все более и более важную духовную роль для всего еврейства. — 273 —
|