Томизм

Откуда же тогда возникает иллюзия, будто, отрицая в Боге некоторые способы бытия, мы умаляем степень Его совершенства? Несомненно, причиной тому - ошибочное понимание слов: просто быть. Конечно, просто быть менее совершенно, чем быть живым. Но всё дело в том, что мы сейчас говорим о бытии сущностей, не тождественных акту существования. Речь идёт о вещах несовершенных и существующих в силу причастности — о таких вещах, которые становятся более совершенными через стяжание большего бытия (secundum modum quo res habet esse est suus modus in nobilitate — степень благородства вещи соответствует степени её бытия). Отсюда понятно: то, что есть лишь телесное совершенство, ниже того, что есть совершенство жизни. В этом случае выражение “просто быть” означает не что иное, как низший способ причастности бытию. Но когда мы говорим о Боге, что Он есть просто бытие, не уточняя, есть ли Он материя, тело, субстанция или акциденция, мы хотим сказать, что Он обладает абсолютным бытием, и устраняем всё противоречащее чистому акту бытия и полноте Его совершенства247.

Быть совершенным означает не испытывать недостатка ни в каком благе. Следовательно, утверждение, что Бог совершенен, равнозначно утверждению о том, что Он есть благо. Поскольку же Его совершенство состоит в чистом акте существования, Бог есть благо в силу чистой актуальности Своего бытия. Таким образом, полагать Бога благим не значит добавлять некоторое дополнительное качество к Его бытию. Быть означает именно быть благим. Как говорил уже св. Августин в труде “De, doctrina Christiana” (“О христианском учении”, кн.1, гл. 32), цитируемом св. Фомой в поддержку собственного тезиса: “Inquantum sumus, boni sumus” (“поскольку мы существуем, постольку мы благи”). Однако воздержимся от перестановки терминов в отношении мысли Августина, приобщая её к томизму, — хотя она сама напрашивается на это, как и мысль Аристотеля, решительно брошенная св. Фомой в тот же тигель. Действительно, спрашивает Фома Аквинский, почему возможно утверждать вслед за Августином, что мы благи постольку, поскольку существуем? Потому что фактически благо и бытие тождественны друг другу Быть благим — значит быть вожделенным. Как говорит Аристотель в книге I “Никомаховой этики”, лекция I, благо есть “то, чего все вожделеют”. Но всякая вещь вожделенна постольку, поскольку совершенна, а совершенна она постольку, поскольку находится в действительности, а не в возможности. Таким образом, быть — значит быть совершенным, а следовательно, быть благим. Невозможно представить себе более полного согласия между Аристотелем, Августином и Фомой Аквинским. Однако Фома Аквинский достигает этого согласия отнюдь не на пути произвольной эклектики. Его собственная мысль буквально передаёт смысл изречений его предшественников. Для преобразований же общей им обоим онтологии сущности св. Фоме достаточно перевести их тезисы из плана сущего в план существования. Именно это он и совершает в одной фразе — столь простой, что её глубокий смысл грозит ускользнуть от нас: “Итак, очевидно, что всякая вещь блага постольку, поскольку она есть сущее. В самом деле, esse (бытие) есть актуальность всякой вещи, как следует из вышесказанного”248. Таким образом, указанное предшественниками Аквината тождество блага и сущего становится у него тождеством блага и акта бытия.