Томизм

Наконец, необходимо заметить, что если доказательство через действующую причину, как и доказательство через существование перводвигателя, имеет основанием невозможность ухода в бесконечность в ряду причин, это объясняется тем, что и здесь сущностно упорядоченные причины упорядочены также в иерархическом отношении, подразделяясь на причины основные и инструментальные. Бесконечный ряд причин одного уровня не только возможен, но и необходим в рамках Аристотелевой гипотезы вечности мира. Один человек рождает другого, тот в свою очередь другого, и так до бесконечности. Дело в том, что в таком ряду отсутствует внутренний причинный порядок, ибо один человек рождает другого не постольку, поскольку он сын своего отца, а поскольку он человек. Если же мы захотим найти причину его формы как таковой, т. е. причину, B силу которой он существует как человек и обладает способностью рождать, то, очевидно, обнаружим её не на его собственном уровне, но в сущем более высокого порядка. И это вышестоящее сущее, объясняя наличие и причинность нижестоящих существ, само имеет свою причину в сущем еще более высокого уровня. Отсюда настоятельная необходимость в наличии первого члена ряда: этот первый член виртуально содержит в себе причинность всего ряда и каждого из составляющих его членов163. Согласно томистскому учению, есть только одна производящая причинность и только один её источник в целом мире: Nulla res dat esse nisi in quantum est in ea participatio divinae virtutis (Всякая вещь сообщает бытие лишь постольку, поскольку причастна божественной силе). Поэтому в ряду производящих причин, как и в ряду причин движущих необходимо остановиться на высшей ступени

Исторический источник этого второго доказательства указан св. Фомой в “Сумме против язычников”: здесь его изложение содержит явные ссылки на книгу II “Метафизики” Аристотеля. Более того, оно представлено как доказательство самого Аристотеля и призвано показать, “что ряд производящих причин невозможно уводить в бесконечность, но следует остановиться на первой причине, которую мы называем Богом”. Если же мы обратимся к соответствующему месту “Метафизики” (Мет. II, 2, 994, 1-19), то, как уже говорилось, вынуждены будем констатировать, что здесь не идет речь непосредственно о производящей причине. Аристотель показывает, что невозможен уход в бесконечность в любом из четырёх родов причин: материальной, движущей, целевой и формальной. Но о производящей причине как таковой он не упоминает. Возникшая перед нами в связи с движущей причиной проблема вновь возникает здесь с еще большей настоятельностью: является ли св. Фома простым последователем Аристотеля или же использует его аргументацию в своих собственных целях, наполняя её новым смыслом?