|
Обсуждение божественно-демонической амбивалентности в отношении религии к theoria естественно фокусируется на проблеме религиозного учения — а особенно тогда, когда оно проявляется в форме установленного догмата. Возникающий здесь конфликт — это конфликт между освященной истиной догмата и той истиной, которая соединяет в себе динамическое изменение и созидательную форму. Но божественно-демоническая амбивалентность проявляет себя не в теоретическом конф- 99 ликте как таковом, но в том значении, которое он имеет для священного сообщества и святой личности. Здесь делается ставка на демоническое подавление честного повиновения структурам истины. То, что происходит здесь с когнитивной функцией, в равной степени происходит и с функцией эстетической; подавление аутентичной выразительности в искусстве и литературе равноценно подавлению честного познания. Это делается во имя религиозно освященной истины и религиозно освященного стиля. Нет сомнения, что самотрансцендирование открывает глаза как на когнитивную истину, так и на эстетическую аутентичность. Божественная сила питает собой как религиозные учения, так и религиозное искусство. Однако демоническое искажение начинается тогда, когда новый взгляд пробивает себе путь к поверхности, но подавляется во имя догмата, во имя освященной истины, или когда новые стили пытаются выразить устремления своего времени, но им препятствуют в этом во имя религиозно одобренных форм выражения. Во всех этих случаях сопротивляющееся сообщество и сопротивляющиеся личности становятся жертвами демонического разрушения истины и выразительности во имя священного. Как и в отношении к справедливости и человечности непосредственно, так и в отношении к истине и выразительности опосредованно, религия не является ответом на поиск неамбивалентной жизни, хотя ответ может быть воспринят лишь через религию. В. Поиск неамбивалентной жизни и символы ее предвосхищения Во всяком жизненном процессе эссенциальный и экзистенциальный элементы, сотворенная благость и отчуждение переплетены между собой так, что ни то, ни другое не оказывают исключительного воздействия. Жизнь всегда включает в себя эссенциальный и экзистенциальный элементы; в этом — корень ее амбивалентности. Амбивалентности жизни проявляются во всех измерениях, во всех процессах и во всех сферах жизни. Вопрос о неамбивалентной жизни латентно присутствует везде. Все творения жаждут неамбивалентного осуществления своих сущностных возможностей, но только в человеке как в носителе духа и амбивалентности жизни, и поиск неамбивалентной жизни становятся осознанными. Человек опытно воспринимает амбивалентность жизни во всех измерениях потому, что он во всех них соучаствует, опытно воспринимая их непосредственно в себе в качестве амбивалентности функций духа - морали, культуры и религии. Из такого опытного восприятия и возникает поиск неамбивалентной жизни; это — поиск такой жизни, которая уже достигла того, в направлении чего она себя трансцендирует. — 97 —
|