«Ты утверждаешь, что тот, кого ты хвалишь, более достойный гражданин, чем тот, кого я хвалю? Так давай рассмотрим сперва вопрос о том, в чем состоят обязанности достойного гражданина. Хорошо, так и сделаем. Так, при управлении финансами выше оказывается тот, кто увеличивает доходы государства? Конечно. А на войне – кто доставляет ему перевес над противниками? Так. А при дипломатических сношениях – кто бывших врагов делает ему друзьями? Надо думать, что так. А при выступлении оратором в Народном собрании – кто прекращает борьбу партий и водворяет согласие? Мне кажется, что да. При таком обращении спора к основному положению самому противнику истина становилась ясной» [31]. Совместная работа Сократа и уже поддавшегося его чарам собеседника сначала как будто давала эффект, и у присутствующих слушателей иногда даже возникало ощущение, будто вот-вот сейчас они станут свидетелями какого-то важного открытия. Долгожданное определение какой-нибудь «лошадности», «справедливости» или «добродетели» было уже почти создано, но тут по маевтическому замыслу Сократа начинался следующий, четвертый, этап его мыслительного родовспоможения. Этап четвертый: Возникновение знания о незнании Оказав своими специальным образом направленными вопросами помощь собеседнику в совершении важных выводов, показав ему всю неожиданно выявленную сложность предмета исследования, создав иллюзию близости окончательного его понимания… Сократ неожиданно начинал углубляться в такие нюансы, что всем становилось понятно: данный вопрос можно рассматривать еще очень и очень долго, а правильный ответ еще, на самом деле, вовсе не очевиден. Так, Сократ подводил людей к своей стержневой мысли: «Я знаю то, что ничего не знаю! И это незнание делает меня все-таки более знающим, чем тех, кто наивно думает, что они знают, – а на самом деле, совершенно ничего не знают, даже пределов собственного незнания». Парадоксально, но факт: десятки дошедших до нас сократических диалогов Платона и Ксенофонта не содержат каких-то существенных выводов, Сократ к ним практически никогда не приходил. И если вдруг его собеседник пытался что-то четко зафиксировать, Сократ мягко его поправлял и говорил, что данный вывод не окончательный, лично сам он, Сократ, еще ни к чему не пришел, а всего-навсего исследует этот вопрос вместе со своим собеседником [32]. Но, что особенно психологически было тяжело для собеседников Сократа, когда он периодически отказывался от своего мнения и сформулированных выводов и наблюдений и принимался иссследовать предмет практически с нуля. А если его начинали за это критиковать, то, оценивая самого себя, Сократ скромно говорил о себе как о человеке довольно опытным в возражениях, а не в мыслях и выводах [33]. — 91 —
|