|
Само же имя бога Аполлона, как позже считал сам Сократ, в переводе с древнегреческого, наделяло его сразу четырьмя способностями: способностью к музыке, к пророчеству, к врачеванию и стрельбе из лука. Причем, первые три способности – обряды очищения, очистительные жертвы, принятые у врачей и прорицателей, по словам Сократа, имели одну цель – чтобы человек стал чище телом и душой. Аполлон, как очищающий бог, исцелитель, как бы «выполаскивал» душу человека, вызволял ее из плена всякого рода зол, [2]. И именно эти божественные функции по улучшению людей, выведению их из тьмы невежества на свет разума, позже добровольно возьмет на себя Сократ. Будущий великий философ родился в семье полноправных афинских граждан, каменотеса Софрониска и повитухи Финареты. Правда, в одной из своих бесед с друзьями однажды Сократ, полушутя, заявил, что на самом деле он происходит из рода самого великого зодчего и изобретателя Дедала, который происходил от Гефеста и являлся родственником самого Зевса [3]. Однако в историю этот великий насмешник вошел все-таки как сын Софрониска и Финареты, афинских граждан. Некоторые странности биографии Сократа начинаются уже с этого момента. Взять, к примеру, отца Сократа Софрониска. Известно, что он был то ли скульптором, то ли простым каменотесом. В любом из этих вариантов (а одно совершенно не исключает другого) за много лет своей работы по профессии Софрониск обязательно должен был иметь прямое отношение к строительству многих афинских общественных сооружений. Благо в тот период времени – эпоху расцвета Афин при Фемистокле, Аристиде, Кимоне, Перикле, на деньги Первого Афинского морского союза на афинском Акрополе таковых было построено великое множество. Однако факт остается фактом: ни у одного из античных авторов о причастности отца Сократа к этим творениям ни слова не говорится. Не фигурирует у Платона, Ксенофонта и Диогена Лаэрция информации и о том, что Сократ гордился своим отцом и его произведениями, хотя бы упоминал о них. И все это как-то не вяжется с тем, что сам Сократ всегда учил юношество очень уважительно относиться к своим родителям, в беседе с молодежью всегда характеризовал добрые деяния их отцов. А вот о своем отце Сократ почему-то обычно помалкивал… Интересна и ситуация с матерью Сократа, повитухой Финаретой. В изложении Платона, Сократ неоднократно высказывался о том, что его мыслительное искусство маевтики – помощи-родовспоможения при мышлении, является ничем иным, как развитием искусства его матери. Однако, если бы Финарета была именно профессиональной повитухой, то за годы своей работы она приняла бы, по меньшей мере, несколько сотен (а то и всю тысячу!) юных афинян. А при колоссальной широте круга общения Сократа (он знал чуть ли не всех горожан) и при явно небольшой размерности афинского общества вообще (на Народном собрании мужчины в большинстве своем знали друг друга лично), можно не сомневаться: среди тех, с кем общался Сократ, обязательно были бы те, кого при рождении принимала именно его мама. А раз так, то обойти стороной эти пикантные моменты ни Ксенофонт, ни Платон бы точно не решились. — 25 —
|