|
Таким образом, современное смутное состояние умов, которого корень лежит главным образом в односторонне понятом реализме, лишающем человека всяких твердых жизненных начал и всякой разумной опоры в своих суждениях, способствует тому, чтобы поставить рабочий вопрос на ложную почву и дать ему превратное направление. С одной стороны, является исполненная фанатизма фаланга социалистов, которые, вдыхая ненависть и разжигая страсти, стараются направить массы к разрушению всего существующего, с другой стороны, оказывается полная шаткость умов, потерявших свое равновесие и не знающих за что ухватиться. При таком положении социализм непременно бы осуществился, если бы он был осуществим. Но дело в том, что в мире существует нечто такое, что еще могущественнее его, а именно сила вещей, о которую всегда разбивались и будут разбиваться все социалистические утопии и которая среди смут и шатания неминуемо ведет человечество единственным путем, совместным с человеческою природою и с правильным развитием обществ. Если есть положение, которое одинаково подтверждается и теориею, и жизнью, так это то, что высшее развитие человечества возможно только на почве свободы. В особенности это справедливо там, где все зависит от личной деятельности и инициативы. В промышленности, так же как в науке и искусстве, свобода составляет основное начало, из которого все истекает. Без сомнения, она нередко приносит с собою разлад; развитие не обходится без страданий. Но она же излечивает те раны, которые она наносит, и только с ее помощью возможно их врачевание. Социализм, подавляющий лицо во имя целого, ведет к всеобщему разорению; одна свобода, открывающая полный простор всем человеческим силам и всему бесконечному разнообразию жизни, в состоянии поднять уровень масс. В этом и заключается истинное разрешение рабочего вопроса, разрешение, подготовленное всею предыдущею историею, и от которого человечество не может отказаться, не отрекшись от самого себя, от своей природы, от своего разума, от законов своего развития. Мы видели уже, каким путем совершается этот подъем. Надобно, чтобы капитал рос быстрее, нежели народонаселение. С умножением капиталов, с одной стороны, возрастает заработная плата, а с другой стороны, уменьшается цена произведений. И то и другое служит на пользу рабочему классу, которого благосостояние через это поднимается. А так как умножению капиталов нельзя положить предела, так как нет пределов и изобретательности, сокращающей издержки производства, то невозможно предвидеть, на чем может остановиться материальное благосостояние человечества. Всякие гадания на этот счет не что иное, как праздные мечты. Ясно одно: это то, что будущее рабочего класса в значительной степени находится в его собственных руках, и относительно накопления капиталов и относительно правильного приращения народонаселения. Конечно, главным источником умножения капиталов в народном хозяйстве служат сбережения высших классов. Но и рабочие участвуют в этом процессе и участвуют с каждым годом более. Они сами мало-помалу становятся капиталистами, и это для них тем важнее, что именно накопляемый их собственными сбережениями капитал служит им важнейшим подспорьем в жизни и охраною против постигающих их несчастий. На это давно уже указывают истинные друзья рабочего класса. «Тот, кто говорит вам, — взывал к рабочим Франклин, — что вы можете сделаться богатыми, иначе как трудолюбием и бережливостью, того не слушайте: он отравитель!» С таким же поучением обратился в наше время к рабочим почтенный Шульце-Делич, основатель кредитных товариществ в Германии. Социалисты, напротив, всеми силами ополчаются против сбережений. Они смело уверяют, что рабочий не может и даже не должен сберегать, что он, сберегая, крадет у других и превращается в презренного мещанина. Лассаль с неистовою бранью опрокинулся на Шульце-Делича за его проповедь в пользу бережливости. Вообще, этот поход социалистов против сбережений составляет одну из любопытных страниц современного помрачения умов. Из любви к низшим классам отрицается единственное средство улучшить их быт. — 391 —
|