Русская философия энциклопедия

С о ч.: Россия и русские. Спб., 1907; Архив братьев Турге­невых. Спб.; Пг.; Л., 1911-1930. Т. 1, 3, 5, 7; Россия и русские.

Т. 1. М., 1915; Записка о свойстве и мере моего участия в тай­ных обществах // Красный архив. 1925. Т. 6(13); Декабрист Н. И. Тургенев. Письма к брату С. И. Тургеневу. М.; Л., 1936; Опыт теории налогов. 3-е изд. М., 1937; Статья о временной приостановке Манифеста 19 февраля 1861 г. // Русская литера­тура. 1961. № 4. С. 134-142; Политика // Проблемы истории общественного движения и историография. М., 1971. С. 82-92; Сопоставление Англии и Франции // Освободительное движе­ние в России. М., 1971. Вып. 2. С. 108-136; Об устройстве удельных имений с целью уничтожения крепостного права // Голоса из Росси: Сборники А. И. Герцена и Н. П. Огарева. Кн. 4-6. 1857-1859; Вып. 2. Кн. 4. М., 1976. С. 63-91; Речь при вступлении в «Арзамас» // Литературно-критические работы декабристов. М., 1978. С. 273-276.

Лит.: Письма Александра Ивановича Тургенева к Н. И. Тургеневу. Лейпциг, 1872 (с предисл. Н. И. Тургенева); Тара­сов Е. И. Декабрист Н. И. Тургенев в Александровскую эпо­ху.. Самара. 1923; Тарасова В. М. Из истории издания книги Н. И. Тургенева «Россия и русские» // Проблемы истории обще­ственного движения и историография. М., 1971; Она же. Роль Н. И. Тургенева в общественном движении России 20-70-х гг. XIX в. (К истории вопроса) // История и историки: Историчес­кий ежегодник. 1972. М., 1973; Шебунин А. Н. Н. И. Тургенев. М., 1925.

В. И. Коваленко

ТЮТЧЕВ Федор Иванович (23.11(5.12).1803, с. Овстуг Орловской губ., ныне Брянской обл. - 15(27).07.1873, Цар­ское Село, ныне г. Пушкин) - поэт, один из виднейших представителей философской лирики, по своим социаль­но-политическим взглядам близок к славянофильству. Родовитый дворянин, окончил отд. словесности Москов­ского ун-та (1821). Затем стал дипломатом, служил в рус. миссии в Мюнхене и Турине. Как «русский выходец из Европы» (И. С. Аксаков), Т. был связан с ней и духом и родством (обе его жены происходили из нем. аристокра­тических фамилий). Он был близко знаком с нем. филосо­фами Шеллингом и Баадером, встречался с Гейне, инте­ресовался творчеством Бёме, Гёте, Гельдерлина, специ­ально ездил в Париж, где посещал лекции Гизо, Кузена, Виллемена. На фр. языке написаны и опубликованы политические статьи Т.: «Письмо г-ну Густаву Кольбу, редактору «Альгемайне цайтунг» (1844); «Россия и рево­люция» (1849); «Папство и римский вопрос» (1850), вы­шедшие на родине поэта лишь в 1873 и 1886 гт. Восприим­чивость к новейшим достижениям европейского интел­лекта сочеталась у Т. с исключительной чуткостью к судь­бе России. После отставки от дипломатической службы и возвращения Т. из Европы (1844) его славянофильские симпатии усилились. Не исключено, что идейные изме­нения произошли у Т. вначале под влиянием Шеллинга, ожидавшего от России и рус. мысли великого будущего, хотя Т. и не был согласен с его идеей примирения филосо­фии с христианством, считая, что подлинное Откровение уже дано в Священном писании. Обращая свои взоры к России, Т. прежде всего стремился показать, что Россия не противостоит христианскому Западу, а является его «законной сестрой», правда живущей «своей собствен­ной органической, самобытной жизнью». В своих поли­тических статьях Т. раскрывал и объяснял феномен русо­фобии, анализировал причину антирус. настроений, по­лучивших распространение в Западной Европе. Она ви­делась ему в стремлении вытеснить Россию из Европы если не силой оружия, то силой презрения. У Т. вызревал замысел трактата «Россия и Запад», оставшегося неза­вершенным (материалы к нему см. в кн.: Литературное наследство. М., 1988. Т. 96, кн. 1). Направление этого сочи­нения - историософское, а метод изложения - сравни­тельно-исторический, делающий акцент на сопоставле­нии исторического опыта России, Германии, Франции, Италии и Австрии. Зап. страхи по поводу России, показы­вает Т., проистекают и от незнания, поскольку ученые и философы Запада «в своих исторических воззрениях упу­стили целую половину европейского мира». Влияние сла­вянофилов на Т. было несомненным. Будучи с 1858 г. пред­седателем Комитета иностранной цензуры, он всячески поддерживал газ. «День» и «Москва», издававшиеся И. С. Аксаковым, женатым на его старшей дочери. Подобно славянофилам, Т. признавал определяющую роль рели­гии в духовном складе каждого народа и православия как главной отличительной черты самобытности рус. культу­ры. Он разделял панславистские взгляды и записал в аль­бом чешскому просветителю В. Ганке стихотворение, начинавшееся словами: «Вековать ли нам в разлуке? Не пора ль очнуться нам...» (1841). Неоднократно в публици­стике и стихах Т. излагал утопию «возвращения Константинополя», «образования великой православной империи» и «соединения двух церквей - восточной и за­падной». Последняя идея активно разрабатывалась впос­ледствии В. С. Соловьевым в его учении о «вселенской теократии». Вместе с тем в трактате «Россия и Запад» Т. выступил против «литературных панславистов», и осо­бенно против революционного панславизма М. А. Баку­нина. «Вопрос племенной - лишь второстепенный или, скорей, это не принцип». Т. в этом случае ведет речь о духовном выпрямлении, возрождении славянского мира, сохранении культурных традиций не только славянства, но и Венгрии и всей Восточной Европы. Геополитичес­кие аспекты панславизма для позднего Т. отступают на второй план и выдвигаются надежды на «примиритель­ное начало», к-рому, по Т., суждено одержать победу «над всею племенною рознью». Они воплощены в духовных традициях православия, к-рые могли бы стать противо­ядием от неверия и нигилизма, все шире распространяю­щихся в об-ве: «Не плоть, а дух растлился в наши дни, и человек отчаянно тоскует...» («Наш век», 1851). Своеоб­разным символом поэзии Т. являются его широко извес­тные строки: «Умом Россию не понять, / Аршином об­щим не измерить: / У ней особенная стать - / В Россию можно только верить». Эти строки не были выражением некоего слепого патриотизма. Т. порой резко критически отзывался о порядках в России, осуждал и высших носи­телей власти. На смерть Николая 1 он отозвался словами: «Не Богу ты служил и не России...» и далее: «Все было ложь в тебе, все призраки пустые...» Россия для всего твор­чества Т. есть нечто первичное, изначальное, чего нельзя «измерить и понять», а можно выразить, схватить лишь интуитивно. Именно так религиозно-нравственное вос­приятие России отражено в его стихотворениях «Олегов щит», «Эти бедные селенья...», «Ты долго ль будешь за туманом», «Проезжая через Ковно» и др. Философская лирика Т. оказала влияние на поэзию Вл. Соловьева и рус. символизма, публицистику Булгакова. Тютчевский об­раз «неистощимого водомета» мысли использовал С. Н. Трубецкой в своем определении предмета философии. Его неприятие революционаризма и нигилизма, партий­ной ожесточенности, возведенной в принцип человечес­ких отношений, было созвучно идеям Достоевского. Как мыслитель Т. был своеобразным посредником между Россией и Европой, и не случайно, что его взгляды стали известны в Германии и Франции раньше, чем на родине. Как поэт он получил известность благодаря Пушкину, поместившему в «Современнике» (1836) подборку его стихов. Однако по-настоящему он был признан лишь в кон. XIX - нач. XX в., когда его стали считать одним из выдающихся выразителей русской идеи.