|
---------------------------------------- (25) См. особенно благожелательный отзыв еп. Феофана о Сперанском (напр., стр. 7, книги «Письма о духовной жизни»). (26) «Рус. Архив» за 1870 г. [124] с которой мы знакомы уже, – к утопии «священного Царства». Мечта о «Москве – третьем Риме» заключала в себе ожидание «вечного» и значит праведного царства, – из этого убеждения выростала идеология самодержавия, проникнутая верой, что в царе – Помазаннике антиномия Божьего и кесарева снимается. Но церковное вдохновение этой мечтой увяло уже в XVIII-ом веке. И в конце XVIII-го века (у Карамзина и других) возрождается в светской историософии идея «священности» власти. У Карамзина это выростает в целую программу консерватизма, изложенную в его «Записках о древней и новой России» (27); противоречия, недоговоренности этого первого историософского опыта в защиту идеи «священности» власти вскрыты очень подробно в книге Пыпина (28), позже в русской историософии появятся более «гармоничные» построения. Но у Сперанского мы находим другой вариант возрождающейся историософской утопии, – и он склоняется к мысли, что власть (верховная) есть своего рода священство (29), – но это не программа «общественного квиетизма», не признание государства quand meme священным (как у Карамзина), а искание путей к преображению государства. Не следует забывать при этом о тех мистических ожиданиях, которые были связаны – не у одного Александра I – со «Священным Союзом». Справедливо было указано, «что при Александре государство вновь сознает себя священным и сакральным» (30). Мистицизм Сперанского тоньше и глубже, чем у Лабзина, но оба они, хоть и по-разному, пролагают путь для светской религиозной мысли. В этом духовном движении многое связано с самой эпохой, полной мистического возбуждения, но есть в нем нечто симптоматическое для внутренней духовной диалектики самой России. В самой Церкви и вокруг нее идет очень глубокое брожение – многие высшие иерархи (например, знаменитый Филарет, митрополит Московский) и различные круги светского общества оказываются охваченными религиозными исканиями – то в духе «универсального», т. е. надцерковного христианства, то в духе идей о «внутренней Церкви». Неудивительно, что очень скоро в церковном сознании проявляется враждебное отношение ---------------------------------------- (27) Подробности cм. у Пыпина, «Общественное движение при Александре I «, гл. IV. Пыпин удачно характеризует взгляды Карамзина, как «систему общественного квиетизма». Стр. 205. (28) См. всю IV гл., вышеназванной книги. — 96 —
|