|
• К Кол.', II, 8, 22, 23. 378 НИКОЛАЙ МАЛЬБРАНШ хочет Святой Дух научить нас, но также всем воззрениям иудеев. Они не видят, что Иисус Навин, например, говорил перед своими солдатами так, как говорили бы перед толпою сами Коперник, Галилей и Декарт; если бы даже он и разделял мнение этих последних философов, он не повелел бы остановиться земле, потому что его слова были бы непонятны его войску и не заставили бы его увидеть чудо, сотворенное Богом для своего народа. И люди, которые думают, что солнце неподвижно, не говорят ли своим слугам, друзьям и даже тем, кто разделяет их мнения, что солнце восходит или заходит? приходит ли им в голову говорить иначе, чем все остальные, в то время когда они не имеют главною целью философствование? Знал ли Иисус Навин в совершенстве астрономию? или если он знал ее, то знали ли ее его солдаты? или если даже и он, и его солдаты знали астрономию, то можно ли сказать, что они намеревались философствовать в то время, когда думали только о сражении? Итак, Иисус Навин должен был говорить так, как он говорил, хотя бы даже и он, и его солдаты думали так же, как думают в настоящее время самые знающие астрономы. Тем не менее слова этого великого полководца: «Стань солнце над Гавао-ном», — и сказанное затем, что солнце остановилось по его приказанию, убеждают многих людей, что мнение о движении земли — мнение не только опасное, но даже безусловно еретическое и недоказуемое. Они слышали, что некоторые благочестивые люди, справедливо заслуживающие большого уважения и почитания, осуждают это мнение; они смутно знают отчасти, что случилось из-за этого с одним ученым астрономом нашего века, и это им кажется достаточным, чтобы упорно верить, что вера простирается и на это воззрение. Известное смутное чувство, возбужденное и поддерживаемое побуждением страха, которого они даже почти не замечают, заставляет их относиться с недоверием к тем, кто следует рассудку в этих вещах, подлежащих только рассудку. Они смотрят на них как на еретиков, слушают их лишь с некоторою тревогою и некоторым трудом, и их тайные страхи порождают в их разуме то же почтение и подчинение этим воззрениям и многим другим мнениям чистой философии как истинам, составляющим предмет веры. ГЛАВА XIII I. О третьей врожденной наклонности или о дружбе, которую мы питаем к другим людям. — II. Она склоняет нас одобрять мысли наших друзей и обманывать их ложными похвалами. Изо всех наших наклонностей, взятых в общем смысле и в том смысле, как я объяснил в первой главе, остается лишь наша наклонность к людям, с которыми мы живем, и ко всем окружаю- — 395 —
|