Разыскания истины

познание природы делает это само собою, а познание математики — через то отвращение, которое нам вселяет к ложным впечатлениям наших чувств.

РАЗЫСКАНИЯ ИСТИНЫ

343

Люди добродетельные не должны ни презирать этих наук, ни смотреть на них как на недостоверные или бесполезные, если не убеждены, что изучили их настолько, что могут основательно судить о них. Есть довольно других наук, которые они могут смело презирать. Пусть они осуждают на сожжение языческих поэтов и философов, раввинов, некоторых историков и множество писателей, составляющих предмет славы и изучения некоторых ученых, — об этом нечего беспокоиться. Но пусть они не осуждают познания природы как противного религии, потому что если природа управляется волею Божиею, то истинное познание природы заставляет нас познавать могущество, величие и мудрость Бога и изумляться им. Ибо Бог, по-видимому, создал вселенную, чтобы духи изучали ее и через это изучение стремились бы к познанию и почитанию ее творца. Стало быть, кто осуждает изучение природы, тот, видимо, противится воле Божией; если только он не думает, что после грехопадения ум человеческий не способен к этому изучению. Пусть не говорят также, что познание человека только делает людей надменными и внушает им тщеславие, основываясь на том, что люди, по мнению света, в совершенстве познавшие человека, — хотя часто они знают его очень плохо — бывают преисполнены по большей части невыносимой гордости; ибо очевидно, нельзя хорошо познать себя, не чувствуя своих слабостей и своего ничтожества.

III. Так что не люди действительно и глубоко благочестивые осуждают, обыкновенно, то, чего не понимают, а скорее суеверные люди и лицемеры. Суеверные из рабского страха и в силу умственной низости и слабости пугаются, как только видят какой-нибудь живой и проницательный ум. Чтобы стать атеистом в их глазах, достаточно, например, дать естественные объяснения грому и его действиям. Лицемеры же дьявольскою хитростью преобразуются в ангелов света. Они пользуются подобиями священных и почитаемых всеми истин, чтобы противиться ради частных выгод истинам мало известным и мало почитаемым. Они оспаривают истину подобием истины и, насмехаясь иногда в своем сердце надо всем, что почитает свет, создают себе в умах людей репутацию тем прочнее и тем страшнее, чем священнее вещь, которою они злоупотребляют.

Итак, эти люди самые сильные, могущественные и страшные враги истины. Правда, они довольно редки, но и немногих их достаточно, чтобы сделать много зла. Часто личина истины и добродетели делает больше зла, чем истина и добродетель — добра;