|
1 Trait6 de la Nature et de la grace. 3 disc. Pt. 1, chap. X, XII. 26 Е. СМЕЛОВА III Философия Мальбранша открывает в истории французского картезианства новый период, отличающийся иным развитием и более резко выраженным идеализмом. Вопрос о природе и происхождении идей играет в нем большую роль и выдвигается на первое место. Учение о врожденных идеях, за исключением доказательства бытия Божия через идею бесконечного, было оставлено Декартом неопределенным и неполным. Мальбранш же развил все, что было опущено Декартом в теории познания и теории вечных истин. Рационалистическая метафизика необходимо идеалистична, так как, ища объяснения для понятия бытия, она обращается к познающему индивидууму, к данным психического опыта. С современным субъективным идеализмом, учащим, что дух сам создает свои ощущения и выстраивает их и что ничто не ручается нам в том, что идея, которую мы таким путем составляем о внешнем мире, соответствует на самом деле реальному внешнему миру; идеализм Мальбранша сходен лишь постольку, поскольку дело идет о чувственном познании, ибо, по учению Мальбранша, разум дает себе ощущения и организует их не своею силою, а вследствие связи своей с универсальным Разумом; и истинность, и объективная ценность-рассудочного познания для Мальбранша не подлежат сомнению. В первом издании «Разысканий истины» его идеализм ближе всего подходит к платоновскому, дуалистическому, который признавал за материальным миром самостоятельное, хотя и второстепенное, значение. Правда, разум бессилен доказать бытие материи. Все те движения в мозгу, которые Бог вызывает в нас, когда предметы находятся налицо. Он мог бы вызвать и при отсутствии последних, и мы видели бы и ощущали предметы несуществующие. Чтобы признать существование пространственного мира, Декарт должен был прибегнуть к правдивости Божества, точно так же Мальбранш ссылается на Откровение, на Священное Писание, которое говорит о телах, как о действительно существующих. Философская система его могла вполне обойтись без понятия материи и вместе с Беркли признать материю пустым отвлечением, которому лишь по недоразумению философов приписывается самостоятельная реальность. Но в то время Мальбранш был далек от подобного вывода, и вместе с Декартом он не сомневался в бытии материи и не отрицал его. В тех случаях, когда он настаивал на субъективности тел, на недоказуемости, бытия материи, он имел в виду побороть предубеждение, заставляющее нас сомневаться в реальности сверхчувствительного, — предубеждение, которое обыкновенно опирается на противопоставление материи всему умопостигаемому; следовательно, это было, с его стороны, только методологическим приемом. Мальбранш недолго удержался на этой точке зрения. Когда мы обратимся к пояснениям к «Разысканиям истины» и к «Беседам о метафизике», — мы увидим, что теория идей, составляю- — 29 —
|