|
b. Мысль (gnzmC В 41), мышление (phronoein В 113), мудрое (Sophon В 32.108). c. Закон (А 14а; В 11.33.44.114, 32 ср. В 44). III. Выразительный образ. a. Материальный: 1. Поток (А 1.6; В 49а, 91), море (В 31). 2. Молния (В 64). 3. Война (В 53.80), раздор (eris А 22, В 80). 4. Золото как принцип стоимости или оценки (В 90). b. Формальный: 1. Душа (А 1.15.17; B 12.36.45.67.77.88.98.107). 2. Испарение (A 1.11.15; B 12). 3. Гармония (борьба и совпадение) противоположностей (А 1.6.8.22; В 8.10.54.57 - 63.67.80.88.91.103) c. Индивидуальный: 1. Лира (В 51). 2. Лук и стрелы (В48.51). 3. Дитя играющее (В 52). IV. Художественное произведение. a. Космос (А 1.5.10; В 30.31.124). b. Мировая периодика ("меры") вспыхивания огня (из А 1 - Diog L. IХ.8; А 8.10.13; В 30.31. 64. 65) c. Вечность (А1.10; В52). V. Субъективный коррелат. a. Демоническая индивидуальность человека (В119.78). b. Сухой блеск души (В 118). c. 1. Мудрость (В 112: "говорить истину и творить путем вслушивания в природу"). 2. Логос, творящий в душе (В 115: "сам себя умножающий в душе", ср. А 16). 3. Рождение символа (В 93: дельфийский бог "не говорит, не скрывает, но вещает - sCmainei, - говорит символами; ср. В 69 о жертве "чистых" и 68 об "очищении"). VI. Абсолютное. a. Время (Sext. Emp. Adv. math. Х 230 - 233, у Дильса пропущено). b. Необходимость (А 8.5; В 80 [?]). c. Боги (В 67.53.30.102.62.93). d. Судьба (heimarmenC, А 1.5 [В 13]), Мойра (В 105), Правда (В80, ср. В94.28.23.). Этот "предметный" указатель свидетельствует о том, что образы Гераклита, содержа элементы мифологии, философии, науки и поэзии, не сводятся ни к одной из них. Если в основе всего, по Гераклиту, огонь, то уже по одному этому нельзя считать его мифологом. Ведь для мифологии в основе всего - Зевс и прочие олимпийские боги, а Гераклит даже свое "мудрое" (которое, кстати, у него тоже лежит в основе бытия) не может определенно назвать Зевсом (В 32): "Единое мудрое не хочет и хочет называться Зевсом", причем вполне основательно комментирует тут Дильс (в прим. к фрг.): "не хочет потому, что его нельзя понимать заодно с народным Зевсом; а хочет потому, что оно, как и в 21 В23, понимается как единство"{63}. Это - мифология, лишенная всякого антропоморфизма, т.е. уже не мифология - огонь "вечно живой" (В 30), "разумно-божествен", "правит миром" (В 64), так что солнце - тоже "разумного происхождения" (А 12). И при этом все-таки огонь - отвлеченно взятая стихия. С точки зрения истории эстетики, огонь Гераклита поэтому является очень важным образом. Он не просто исходное начало для прочих стихий (и в этом смысле не является аналогией воды Фалеса или воздуха Анаксимена). Едва ли также можно говорить о космогонической сущности огня у Гераклита, поскольку он все направляет и всему дает форму. Он скорее выступает в качестве некоего архетипа материи, определяющего ее не только фактически, но и структурно (ср. "мерами вспыхивающими и потухающими"){64}. И если мы выше рассматривали этот огонь как материальную стихию, противополагая его более формальным принципам Гераклита, то делалось это в значительной мере условно, с точки зрения его преобладающей функции. Ведь само разделение на форму и материю, на структуру вещества и само вещество совершенно неизвестно Гераклиту. Поэтому не нужно удивляться, что гераклитовский огонь структурен и определяет собою всякую другую структуру (прежде всего, землю и море). Отголоском этого космического огня является и человеческая душа, которая тоже огненна по своей природе. Итак, огонь у Гераклита есть вещественно и чувственно воспринимаемый живой космический принцип появления всех вещей с той или иной их структурой. — 263 —
|