|
Все эти платоновские тексты производят двойственное впечатление. С одной стороны, о тождестве души и тела говорится у Платона без всякой системы и более или менее случайно. С другой стороны, совершенно очевидно, что это тождество является глубочайшим убеждением Платона; и речь у него может идти только о разных типах этого тождества: то о земном типе, то о подземном, то о связанном с тем или другим перевоплощением души, то о чисто небесном. В "Федре" (271 а-d, 277 bc) прямо ставится вопрос о разных видах души и соответственно о разных видах речей или диалогов, в которых эта душа фигурирует. Но если говорится о речах, то это только потому, что под речами Платон понимает здесь вообще телесную воплощенность души. Другими словами, необходимо признать разную степень телесности и разные типы самой материи. Но мы еще из досократовских материалов знаем о сгущении и разрежении физических элементов, так что для Платона это вовсе не является новостью. Стоики в дальнейшем будут учить тоже о tonos бытия, причем этот "тонос" есть опять-таки не что иное, как разная степень напряженности. Наконец, нельзя не высказать глубокого порицания в, адрес тех бесчисленных излагателей Платона, которые выдвигали у него на первый план учение о бессмертии души и ничего не говорили о бессмертии тела. Весь платонизм есть учение не только о бессмертии души, но и о бессмертии тела; и притом платонизм с начала и до конца. Да иначе не может и быть, поскольку вся античная философия вырастает на интуиции чувственно-материального тела. В предельном обобщении это является уже не земным телом, но особого рода световым, огненным или, вообще говоря, идеальным телом. А все-таки тело в своем основном принципе в античности - бессмертно. б) Что касается Аристотеля, то прямая связь души и тела вытекает уже из того приведенного у нас выше (с. 242) аристотелевского текста, согласно которому душа есть "энтелехия", или "эйдос" физического тела, обладающего органами. Как бы ни толковать здесь эти термины, ясно, что, по Аристотелю, если нет органического тела, то нет и души. Поэтому совершенно правы позднейшие толкователи Аристотеля Прокл и Фемистий. Прокл (In Tim. III 238, 20) утверждал, что Аристотель учил о душе как о "носителе дыхания" (ochema pneymaticon). Фемистий же (De an. p. 32 Hein.) писал, что, по Аристотелю, "носитель" соответствует "пятому телу", то есть эфиру, из которого состоят звезды (Arist. De gen. anim. II 3, 736 b 35 - 737 a 1). Согласно указанному исследованию И.Адо (указ. соч., с. 184-186), Аристотель имел особенно большое значение для выработки учения о так называемом пневматическом теле. Дело в том, что лежащее в основе этого понятия другое, более простое понятие, "пневма", еще Аристотель понимал как нечто "оживляющее" (dzoticon). Так, по крайней мере, рассуждает Симплиций (De an. 300, 32-302, 17 Hayd.). Согласно этому позднему комментатору, пневма у Аристотеля - это общая локализация для всех психических состояний, которая помещается в сердце и вокруг сердца. Она есть нечто человеку врожденное, то есть от него неотъемлемое (De part. an. II 16, 659 b 17-18; De mot. an. 10, 703 a 10), и противополагается пневме приобретенной, которую человек получает, когда его разумная душа вступает в материальный мир и облекается материальными стихиями земли, воды, воздуха и огня. Это соответствует учению Платона о душе, созданной самим демиургом, в отличие от материальной души, созданной вторичными, природными богами (Tim. 42de). К сожалению, И.Адо не приводит всех соответствующих текстов. А у Аристотеля, например (De mot. an. 10, 703 а 9 - b 2), имеется подробная картина пневмы как двигательной психической силы, создающей всякого рода толчки и сокращения и разного рода интенсивные переживания. Зато у И.Адо приводится интереснейший текст Аристотеля (701 b 32 - 702 а 7) о пневме как о принципе всех остроаффективных психофизиологических состояний человека в его радости и печали, в его восторженности и подавленности, в его свободном волеиз-лиянии и стесненности. По И.Адо, именно подобного рода суждения Аристотеля имел в виду Симплиций (In Ench. Epict. 49, 53-50, 5 Dubn.) в своем изображении пневмы. — 284 —
|