Философский тренинг

160

ми, что у них как будто бы нет способов передать свою секретную информацию на Марс и т.п., может сразу же фальсифицировать мою гипотезу. Однако разнообразные уловки ad hoc способны удержать ее на плаву. Может быть, у кошек есть свой язык — просто они скрывают его от нас. Может быть, мозг у них небольшой, но чрезвычайно эффективно работающий способный обеспечить им высокую степень разумности. Может быть, передатчик находится у них в голове, поэтому мы и не можем его обнаружить. Постоянно добавляя к моей исходной гипотезе такого рода допущения, я могу «приспособить» ее ко всем имеющимся эмпирическим свидетельствам.

Однако то простое обстоятельство, что при достаточной изобретательности я могу сделать свою теорию совместимой со всеми имеющимися фактами, еще нельзя рассматривать как доказательство того, что моя теория столь же научна, как обычная теория, утверждающая, что кошки — милые, но не очень разумные создания. Почти все мои усилия были направлены на защиту моей теории от фальсификации. Именно это и объясняет, почему моя деятельность не может считаться научной. Мой метод в некоторых отношениях может походить на метод науки, но эти методы существенно различаются. Если бы я продолжал защищать свою гипотезу о кошках как агентах марсиан таким образом, я не только разозлил бы своих слушателей, но и вызвал бы у них подозрение, что я не вполне нормален психически.

Но ведь подход «ученых»-креационистов, по сути дела, именно таков! Ортодоксальные ученые, пытающиеся смутить креационистов фактами, казалось бы, прямо фальсифицирующими креационизм, часто запутываются в аргументах своих оппонентов, которые с помощью уловок ad hoc, изобретаемых Институтом креационистской науки, всегда способны показать, каким образом креационизм можно «приспособить» к этим фактам. Мы говорим не об одной или двух уловках ad hoc, использованных для спасения какой-то теории, — это простительно. Речь идет о теории, которая ничем иным почти не занимается.

161

Подтверждение

Я пытался показать, что если креационисты почти все свои усилия тратят на то, чтобы защитить свою теорию от фальсификации, то это подрывает их претензии на научную респектабельность. Но я отнюдь не считаю, что фальсификационизм, утверждающий, будто наука прогрессирует только посредством фальсифицированных теорий, вполне прав, фальсификационизм порождает немало хорошо известных проблем. Наиболее очевидно то, что фальсификационисты принимают вывод Юма (излагаемый в гл. 14) о том, что у нас нет никаких оснований считать истинной ту или иную теорию. Это совершенно расходится с нашей интуицией. У нас есть, без сомнения, основания считать какие-то теории истинными. Теории не только фальсифицируются, они также и подтверждаются. Оставим пока сомнения Юма относительно подтверждения в стороне и рассмотрим следующий вопрос. Допустим, что научные теории можно подтвердить эмпирически. При каких условиях он и лучше подтверждаются?