опального характера и предопределили, по мнению Бер-
дяева, сложность и катаклизмы российской истории.
Несколько иной характер носит решение темы о са-
мобытных основах российской истории и культуры в ра-
ботах представителей так называемого евразийского
движения (П. А. Карсавина, Н. С. Трубецкого, Г. В. Норов-
ского, П. П. Стучйнского и т. д.). Евразийство существовало
как общественно-политическое и идейное течение русской
эмигрантской интеллигенции с начала 20-х до конца 30-х
годов XX в. Евразийство, как историко-культурная кон-
цепция, рассматривает россию как Евразию — особый эт-
нографический мир, занимающий срединное пространст-
во азии и Европы, приблизительно очерчиваемый тремя
равнинами — Восточно-Европейской, Западно-Сибирской
и Туркестанской. Этому миру принадлежит и своя само-
бытная культура, «равно отличная от европейских и ази-
атских». Вместе с тем, евразийцы подчеркивали азиатский
крен русской культуры, включая в эту культуру туранские
народности, связывая преемством Русь с империей Чин-
гиз-хана и заявляя, что «русская революция прорубила ок-
но в Азию». Определенный интерес представляют взгляды
евразийцев на перспективы России в развитии мировой ци-
вилизации. Евразийцы считали, что после Октябрьской ре-
вол"юции старая Россия со всей ее государственностью и
укладом жизни потерпела крушение и канула в вечность.
Мировая война и русская революция открывают собой но-
вую эпоху. И эта эпоха характеризуется не только исчез-
новением прошлой России, но и разложением Европы, все-
объемлющим кризисом Запада. А Запад, по мнению евра-
зийцев, полностью исчерпал свои духовно-исторические
потенции и должен сойти на вторичную и периферийную
роль в мировой истории. Будущее же в этой новой эпохе
принадлежит обновленной России, а вместе с ней и всему
православному миру. Здесь, как мы видим, евразийцы в
значительной мере идут вслед за славянофилами.
Темы, поднятые в дискуссиях западников и славяно-
филов Н. А. Бердяевым и евразийцами продолжают об-
суждаться в современной российской философий. Для
многих современных русских философов ясно, что разви-
тие западной техногенной культуры и цивилизации при-
вело человечество к глобальным проблемам и кризисам. В
308
связи с этим они ставят вопрос: можем ли мы восприни-
мать образцы западного опыта как некоторый идеал или
сами эти образцы должны быть подвергнуты критике?
Возможно, человечество, для того, чтобы быжйть, должно
встать на новый путь цивилизованного развития. А это мо-
жет означать, что наступивший в россии глубокий кризис
всех сфер общественной жизни и есть необходимый мо-
мент, который может послужить толчком для создания
этого нового типа цивилизованного развития. В российской
культуре, в национальной российской традиции есть серь-
езные основания для выработки такого пути развития, ос-
новными ценностями которого явилась бы ориентация не
на всевозрастающее материальное производство и потре-
бительство, а на аскетическую умеренность, основанную
на приоритете духовных ценностей. Холодному расчету,
калькулйрованностй, рационализму должны противосто-
ять теплота человеческих отношений и христианское са-
мопожертвование, а индивидуализму — братская взаимо-
помощь и коллективизм. Наряду с этими глубокими «ме-
тафизическими» вопросами, стоят и более конкретные,
связанные с социальной спецификой сегодняшней ситуа-
ции в бывшем СССР. Каковы пути, каковы судьбы той це-
лостности, той общности, которая раньше называлась Рос-
сией, соберется ли она вновь или процесс ее распада нео-
братим? Этот и другие вопросы предстоит решить как
теоретически, так и практически не только нам, но и буду-
щим поколениям народов некогда великой Российской им-
перии.
— 223 —