|
2. Язык есть форма выражения и фиксации знаний. Но струк-
тура языка не совпадает полностью со структурой знания, а тем
более со структурой действительности (как утверждал Л. Витген-
штейн в «Логико-философском трактате»).
3. Знания могут быть поняты, если их рассматривают в
процессе возникновения, развития и усложнения, а не только как
некий «готовый», завершенный феномен (как это делали почти
все предшественники К. Маркса, исключая разве Гегеля).
4. Знания, даже самые отвлеченные (например, математиче-
ские), в конечном счете социально обусловлены. Их содержание
определяется не только свойствами отражаемых объектов и спе-
цификой познающего субъекта, но и различными групповыми,
профессиональными, сословными, кастовыми, классовыми и в
широком смысле идеологическими установками и интересами.
(Этим, кстати, объясняется и то, почему новаторов в области
264
познания часто преследовали — «сжигали на кострах и распина-
ли», говорил Фауст.)
5. Основная функция знания есть отражение объективного
мира, человека и формирование правил деятельности.
Насколько важны эти положения, мы увидим, анализируя
те самые шесть предложений-примеров, которые приведены в
предыдущем параграфе. Что знают люди, произносящие первые
два предложения? Они знают смысл понятий (т. е. слов или слово-
сочетаний) «станок», «деталь», «выточить», «программа», «ЭВМ»,
«пролог», «лисп» и т. п. Это значит, что в огромном скоплении
разнообразных явлений и процессов они могут точно выделить
(распознать) вещи или виды деятельности, обозначаемые этими
понятиями. Кроме того, они знают правила, о которых явно не
говорится в данных предложениях, а именно правила, регули-
рующие деятельность токаря, вытачивающего деталь, или мате-
матика, составляющего программу. Наконец, они в состоянии
выполнить соответствующие действия (операции и процедуры)
с заготовками деталей, со станками, с математическими симво-
лами и т. п.
Теперь можно сделать интересный вывод. Хотя оба вида
знаний относятся к группе «как», они содержат в то же время
сведения (знания) о существенных признаках вещей, процессов,
без чего люди не могли бы распознавать предметы, необходи-
мые для осуществления деятельности. Следовательно, такие зна-
ния принадлежат одновременно и к группе «что».
Посмотрим теперь на примеры 4, 5 и 6. С первого взгляда
это типичные образцы группы «что», особенно четвертый пример.
Но в действительности врач, знающий, что такое малярия и стресс,
не только умеет выделять симптомы этих заболеваний, не только
знает, что возбудителем малярии является особый микроорга-
низм — малярийный плазмодий, а причиной стресса — опреде-
ленные перегрузки, вызывающие бурную реакцию особых желез,
действующих на центральную нервную систему, но и должен
уметь производить определенные действия, чтобы проанализиро-
вать кровь больного и точно подтвердить свой диагноз. Он дол-
жен уметь осуществлять практические физико-химические
операции по распознаванию микроорганизмов, классификации
гормонов и т. п. В примерах 5 и 6 имеется своеобразный сплав
знаний «что» и «как». Физик и домашняя хозяйка, хотя и стоят на
разных уровнях познания, должны, отвечая на вопрос, что такое
спин или бифштекс, уметь измерить данные явления (физик) или
изготовить его (домашняя хозяйка). Теперь понятно, почему
классификация Г. Райла является лишь самым первым и довольно
грубым приближением. Мы приходим к важному заключению,
что все виды знания имеют более или менее тесное отношение
к миру материальных объектов, причем отношение не прямое, а
опосредствованное. Посредник, который связывает языковую
оболочку знаний (непосредственную действительность мысли) с
внешним миром,— это активная преобразующая деятельность
— 251 —
|