также технологию общения, технологию власти и другие струк-
туры социальной деятельности.
Социалистические революции, т. е. революции, целью кото-
рых было создание социалистического общества, в ряде стран
совершались при поддержке других, уже вступивших на путь со-
циалистического строительства стран. Часто оказывалось так, что
возникновение новых государств, ориентировавшихся на построе-
ние социализма, происходило раньше, чем в стране завершалась
индустриализация, т. е. революция индустриальная. Поэтому
идеологическое клише, идущее от матрицы строго последова-
тельной смены формаций, противоречило объективной реально-
сти. Это вызывало немало трудностей, для устранения которых
нужно было проявлять известную изобретательность. Однако
дело существенно проясняется, если принимается типология,
соответствующая реальности и подлинному историческому про-
цессу. В этой типологии должны найти себе место не только поня-
тия «общественно-экономическая формация» и «социальная ре-
волюция», осуществляемая при переходе от одной формации
к другой, но и менее жесткие, более широкие категории: «циви-
лизация» и «социотехническая революция».
Социальную революцию не следует отождествлять с понятия-
ми политической, экономической и культурной революции. Эти
последние, по существу, представляют собой форму проявле-
ния социальной революции в зависимости от того, какие этапы
и в какой последовательности она проходит, в каких реальных
исторических условиях она совершается. Так, переход от разви-
той рабовладельческой формации, сложившейся в античном об-
ществе, к европейскому феодализму, несомненно, представлял
собой социальную революцию. В этом смысле она была некото-
рым перерывом в постепенности, растянутым во времени скач-
ком. Он совершался в течение нескольких столетий в зависимости
от конкретных условий того или иного региона. В то же время
неверно представлять эту революцию как «революцию рабов»,
якобы боровшихся с оружием в руках за установление новой —
феодальной формации, как ее трактовали некоторые советские
историки. В странах Скандинавии, Восточной Европы и т. д., где
элементы феодализма развивались в течение ряда столетий на
родо-племенной основе, вообще не существовало массового
рабовладения, и ни о какой «революции рабов» не могло быть и
речи. Следует вообще иметь в виду, что социальные революции
представляют собой чрезвычайно сложный процесс, внутри кото-
рого могут существовать как периоды длительных, спокойных,
так сказать, количественных изменений, прерываемых в особых
«точках перегиба» (если пользоваться математической термино-
логией) определенными политическими всплесками, взрывами
и даже революциями. Так, Великая французская буржуазная ре-
волюция конца XVIII в. сочетала в себе совокупность коренных
политических, экономических и социальных перемен, в которых
наиболее интенсивно выражались задачи этого типа революции,
— 239 —