|
Последним утверждением мы удивим, вероятно, не одного читателя. Публика вообще, т. е. та часть ее, которая имеет мало или вовсе не имеет прямого интереса в делах, касающихся железных дорог, которая никогда не читает ни одной специальной газеты по этой части и пропускает отчеты о полугодичных собраниях, попадающиеся в ежедневных газетах, пребывает в убеждении, что бесчестные проделки вроде колоссальных мошенничеств, получивших такую громадную известность во время знаменитой мании на спекуляции, теперь уже более не совершаются. Эти доверчивые люди не забыли деяний маклеров и директоров. Они помнят, как разные подставные лица имели акции на 100 000 и даже 200 000 ф. ст.; как несколько директорских должностей занимались одним лицом, так что один человек в одно и то же время заседал в двадцати трех правлениях; как первоначальные подписки составлялись с помощью подписей, купленных по 10 и по 4 шиллинга за штуку, и носильщики и мальчики-рассыльные подписывали обязательства на такие суммы, как 30 000 или 40 000 ф. ст. Они и теперь расскажут, как некоторые дирекции писали книги своим шифром, делали подложные списки и не вносили своих действий в журнал; как в одном обществе полмиллиона капитала было записано на вымышленные имена; как в другом директора покупали на срок большее число акций, чем было выпущено, и таким образом искусственно поднимали цену их; как во многих других они перекупали для общества собственные свои акции и стоимость их выплачивали сами себе из денег вкладчиков. Но хотя каждому более или менее известны все эти беззакония, их вообще считают только принадлежностью спекуляций. О новейших же предприятиях предполагают, что они задуманы добросовестно и выполнены по большей части давно учрежденными обществами, и не подозревают того, что при предложениях о постройке боковых линий и продолжении существующих происходят проделки, почти столь же пагубные в своих конечных результатах. По привычке сближать понятие о богатстве с понятием о почтенности, а слово почтенность употреблять как синоним слова нравственность большей части публики кажется невероятным, чтобы многие из крупных капиталистов и людей с хорошим положением в свете, заведующих делами железных дорог, были способны косвенным образом обогащать себя за счет своих доверителей. Правда, попадается иногда судебный отчет, открывающий какой-нибудь громадный подлог, или передовая статья в Times'e, клеймящая поступки каких-нибудь директоров в выражениях, которые читателям кажутся чуть не пасквильными. Но на дела, таким образом выведенные на свет, смотрят как на исключения, и под влиянием того верноподданнического чувства, которое всегда идеализирует людей, облеченных властью, общественное мнение постоянно клонится к убеждению, что если директоров нельзя считать непогрешимыми, то все-таки не очень правдоподобно, чтоб они грешили. — 27 —
|