|
Что при равенстве прочих условий отношения, наиболее бросающиеся в глаза, будут обобщены прежде, чем отношения, мало привлекающие наше внимание, - это истина настолько очевидная, что она не требует почти никакого доказательства. Если допустить, что первобытным человеком, как и ребенком, свойства больших предметов в природе подмечались скорее свойств предметов маленьких и что внешние отношения тел обобщались прежде отношений внутренних, то надлежит заметить также, что в дальнейшем прогрессе значение или величина отношений определялись по большей части тем порядком, в котором они признавались единообразными. Отсюда происходит то, что астрономия, уяснив себе сперва те поразительные явления, которые составляют лунный месяц, затем те менее поразительные явления, которые отмечают год, и, наконец, те еще менее поразительные явления, которые обозначают планетные периоды, - занялась явлениями еще менее замечательными, например теми, которые повторяются в цикле лунных затмений, и теми, которые внушили теорию эпициклов и эксцентрических кругов. Что касается современной астрономии, то она занимается еще значительно менее поразительными явлениями, и, однако, среди них некоторые, как-то вращение планет на своей оси, суть наиболее простые явления, являемые нам небом. В физике рано приобретенное умение делать лодки подразумевало эмпирическое знание некоторых гидростатических явлений, внутренне более сложных, чем многие из явлений статических, какие не могли быть обнаружены одним опытом; но эти гидростатические явления сами набивались на наблюдение. Если мы сравним решение проблемы об удельном весе, сделанное Архимедом, с открытием атмосферного давления, сделанным Торричелли (два явления тождественной природы), мы поймем, что одно предшествовало другому, не вследствие разницы в отношения этих двух явлений к нашему личному благосостоянию, не вследствие разницы с точки зрения их более или менее частых проявлений и не вследствие их относительной простоты, но потому, что в первом случае связь между предшествующим и последующим значительно более поразительна, чем во втором. Среди других примеров, взятых наудачу, можно указать, что отношения между молнией и громом и между дождем и облаками были узнаны задолго раньше других отношений того же порядка просто потому, что они сами набивались на внимание. Столь позднее открытие микроскопических форм жизни и всех представляемых ими явлений может быть приведено в качестве примера, который поясняет более ясно, что известные группы отношений, обыкновенно не подмечаемых, хотя с других точек зрения и подобных другим издавна известным отношениям, могут быть обнаружены нами лишь тогда, когда какое-либо изменение в обстоятельствах или условиях сделает их доступными наблюдению. Но, не входя в дальнейшие подробности, достаточно рассмотреть те исследования, какими занимается теперь физик, химик, физиолог, чтобы увидеть, что наука шла вперед и продолжает идти вперед, лишь переходя от явлений наиболее поразительных к явлениям менее поразительным. — 92 —
|