Опыт о человеке

Эрнст Кассирер

Опыт о человеке

Введение в философию человеческой культуры

Чарлзу У. Хендлу в знак дружбы и благодарности

Предисловие

Многократные и настойчивые просьбы моих англий­ских и американских друзей опубликовать англий­ский перевод моей “Философии символических форм”* побудили меня написать эту книгу. Хотя мне было бы очень приятно удовлетворить их просьбу, но уже после первых попыток я убедился, что при данных обстоятельствах выполнить ее невозможно — невозможно воспроизвести весь этот труд во всей его целостности. Да и для читателя было бы уж очень утомительно чтение трехтомного иссле­дования на столь трудную и абстрактную тему. Наконец, даже и самому автору вряд ли нужно и целесообразно пуб­ликовать произведение, задуманное и написанное более чет­верти века тому назад. Все это время автор продолжал изу­чать предмет, познакомился со множеством новых фактов, столкнулся с новыми проблемами, а старые стал рассматри­вать под другим углом зрения и в другом свете. Потому я и решил начать все заново — написать совершенно новую книгу1*. Она должна была стать намного короче первой. “Большая книга — большое зло”, — говаривал Лессинг. Когда я писал “Философию символических форм”, я был настолько поглощен самим предметом, что забыл этот афо­ризм, пренебрег им. Зато теперь я охотно подписываюсь под словами Лессинга. Вместо подробного описания фактов и

* Cassirer E. Philosophic der symbolischen Formen. Bde 1—3. Berlin. 1923—1929; Darmstadt, 1980—1985 (Примечания автора даны по первому изданию. — Ред.).

нудных теоретических дискуссий в этой книге я постараюсь сосредоточиться лишь на некоторых моментах, которые имеют, по-моему, особое философское значение и переда­ют мои мысли кратко и сжато.

На первый взгляд, речь в книге идет о вещах совершен­но разнородных. В ней затрагиваются психологические, он­тологические, эпистемологические проблемы, содержатся главы о мифе и религии, языке и искусстве, науке и истории;

немудрено, что ее легко обвинить в mixtum compositum* вещей слишком разнородных и несопоставимых. Надеюсь, что, познакомившись с ней, читатель найдет эти возражения неосновательными: одной из главных моих целей было как раз доказательство того, что все предметы, о которых идет речь, в действительности составляют один предмет. Все они разными путями идут к одному центру, и именно этот центр обнаруживает и определяет философия культуры.

Большой трудностью для меня была работа над стилем книги — ведь мне приходилось писать не на родном языке. Это препятствие вряд ли удалось бы преодолеть, если бы не помощь моего друга Джеймса Петтегроува, преподава­теля государственного педагогического колледжа Нью Джерси. Он просмотрел всю рукопись и дал много ценных советов по вопросам языка и стиля. Но я обязан ему также и множеством дельных и важных замечаний, касающихся самого предмета книги.