|
198. Было выше показано, что никакая мысль человеческая иначе не существует, как по известному чувству любви, и что мысль есть не что иное, как форма чувства: что человек затем видит мысль свою, но не видит своего чувства, а ощущает его, из чего явствует, что согласно со зрением, которое в видимости, он решает, что собственная предусмотрительность совершает все, а не согласно с чувством, которое невидимо, но ощутительно; в самом деле, чувство проявляется лишь некоторым удовольствием мысли и некоторым наслаждением рассуждения об этом удовольствии, и тогда это удовольствие и наслаждение составляют одно с мыслью у тех, кто в веровании собственной предусмотрительности, по любви к себе и по любви к миру, и мысль течет в своем удовольствии, как судно в потоке реки, на который кормчий не обращает внимания, взирая лишь на распущенные им паруса. 199. Человек, по правде, может размышлять об удовольствии своего внешнего чувства, когда это удовольствие составляет как бы одно с удовольствием его телесного ощущения, но все же он не думает, что это удовольствие исходит из удовольствия его чувства в мысли. Например, когда развратник видит проститутку, взгляд его блестит огнем сладострастия, от коего он ощущает удовольствие в том, но не ощущает удовольствия своего чувства или своего вожделения в мысли, разве только некоторое пламенное желание в связи с телом; то же самое с разбойником в лесу, когда он видит путешественников или с пиратом в море, при виде кораблей; то же самое с другими; что эти удовольствия управляют мыслями человека и что без них мысли - ничто, это очевидно; человек же думает, что это только мысли, когда между тем мысли суть только чувствами собранными в форму его жизненною любовью, дабы проявлялись в свете они; ибо всякое чувство в теплоте и всякая мысль в свете. В оном внешние чувства мысли, обнаруживающиеся в ощущениях, но редко в мысли духа. Что же касается до внутренних чувств мысли, по которым существуют чувства внешние, то они не обнаруживаются никогда перед человеком: человек о чувствах этих знает не более чем знает путешественник, спящий в карете, о дороге, по которой проезжает он, и не более чем ощущаемы вращательные движения земли. Теперь, так как человек не знает ничего о происходящем во внутренних его духа, беспредельных до того, что они не могут быть определены числами, между тем как малочисленные внешние, доходящие до зрения его мысли, производятся внутренними и один Господь управляет внутренними, своим Божественным Провидением, и управляет, вместе с человеками, малочисленными внешними, как же тогда кто-либо может сказать, что его предусмотрительность все совершает? Если бы ты видел открытой одну лишь идею мысли, ты бы увидел больше чудес, чем язык может выразить. Что во внутреннем духа человека столько вещей бесконечных, не подлежащих определению числами, очевидно по бесконечным вещам в теле, от которых не достигает до зрения и до ощущения ничего, кроме очень простого акта, коему однако же способствуют тысячи мускульных или двигательных волокон, тысячи нервных волокон, тысячи кровеносных сосудов, тысячи частей легкого, которое содействует в каждом акте, тысячи частей мозгов головных и спинного, и гораздо еще более в духовном человеке, который есть духом человеческим и которого частности суть формы чувств и затем формы сознаний и мыслей. Душа, располагающая внутренними, не располагает ли также действиями, по внутренним; душа человека ничто иное как любовь его воли и затем любовь его разумения; какова эта любовь, таков весь человек и он становится таким согласно с расположением внешним, в которых человек одновременно с Господом; если все относит он к себе и к природе, то душа становится любовью к себе; если же он все относит к Господу, то душа становится любовью к Господу; эта любовь есть небесною любовью, а та любовью адскою.200. Теперь, по тому, что удовольствия чувств человека влекут его от сокровенных внутренних к внешним и наконец к наружным, которые в теле, как волна или воздух влекут корабль, и ничто не проявляется перед человеком, кроме того, что совершается в наружных духа и в наружных тела, как тогда может человек относить к себе Божественное, потому только, что эти малочисленные наружные ему представляются как бы своими? И, тем не менее, должен он относить к себе Божественное, зная по Слову, что человек не может что-либо принять сам собою, если не будет это дано ему с Неба, зная также по Рассудку, что эта видимость ему дана, дабы он жил человеком, дабы он видел, что такое добро и зло, дабы он выбирал то или другое, дабы он усвоил выбранное, ради взаимного сочетания с Господом, ради своего преобразования, возрождения, спасения и жизни в вечности. Что эта видимость дана человеку, дабы он действовал в свободе, по рассудку, таким образом как бы сам собою, и дабы не оставался со сложенными руками, в ожидании наития, было сказано и показано выше. Из этого следует подтверждение того, что имело быть доказано в-третьих, а именно: III. Чувства жизненной любви человека ведутся Господом посредством Его Божественного Провидения, а его мысли, от которых происходит человеческая предусмотрительность, ведутся одновременно. — 97 —
|