|
Мне казалось – не тихость, А звенящие латы, А взметенные вихри, Огневая крылатость. А потом согласилась, Что нездешнею песней Возвещает нам милость Друг небесный и вестник. Отчего же пронзенный Дух не знает покою? — Он пронзен оперенной, Огневою стрелою… (164–165) Иоанн Креститель, крестивший людей водным крещением покаяния, говорил, что Христос будет крестить по–другому – "Святым Духом и огнем"(Мф. 3, 11). Образ огня, пламени часто встречается в творчестве матери Марии и соответствует (особенно в поздних стихах) крещению"Духом и огнем", которое со времен древней Церкви соотносят с христианским мученичеством. Следующий раздел"Тетради"называется "Мать" . Стихи из него посвящены в первую очередь Божией Матери, а также тому подражанию Богородице, которое именовалось матерью Марией"всеобъемлющим материнством". Следует отметить, что"материнская"тема, как наиболее явная у Е. Скобцовой, заслонила у большинства исследователей все остальные темы ее творчества. Б. Плюханов, характеризуя поэзию матери Марии, например, пишет:"Можно сжать в одно слово и им выразить все, что было своеобразного и неожиданного в этих стихах, написанных монахиней… Это слово – Мать. Любовь, жалость, сострадание к людям, забота о них, забота о всем живущем, даже о траве, о камне, о всей природе, о всем мире у нее – материнская забота. Сущность материнства глубока. В нем забота и охрана жизни от грозящих ей опасностей, от беспомощности, мрака, греха, выращивание жизни. Чувством материнства она связана со всем живущим, и все живущее связано для нее в единый неразрывный узел"[470]. В определенном смысле это так, и тем не менее, как сообщил сам же Б. Плюханов, для самой Е. Скобцовой раздел"Мать", – лишь один из двенадцати в ее"Тетради", а значит, было бы большим упрощением понимать ее духовную жизнь исключительно в контексте этой темы. В противном случае, само"материнство"Е. Скобцовой будет выглядеть каким?то сентиментальным и"слишком человеческим". Вместе с тем, говоря о духовной биографии Е. Скобцовой, нельзя не упомянуть эпизода, о котором повествует Т. Манухина и, с ее слов, о. Сергий Гаккель. Как рассказала Т. Манухина, через несколько лет после смерти Насти ее тело было захоронено на другом участке кладбища. По французским законам при этом обязательно присутствие родственников, которые переживают как бы"второе погребение", не менее мучительное, чем первое."Гроб извлекают и вскрывают, останки перекладывают в новый гроб. Так вновь увидала я, – рассказывала мать Мария, – мою девочку… Тело подняли, переложили, вновь запечатали и понесли. И вот, когда я шла за гробом по кладбищу, в эти минуты со мной это и произошло – мне открылось другое, какое?то особое, широкое–широкое, всеобъемлющее материнство… Я вернулась с кладбища другим человеком… Я увидала перед собою новую дорогу и новый смысл жизни: быть матерью всех, всех, кто нуждается в материнской помощи, охране, защите. Я говорила с моим духовником (с о. Сергием Булгаковым – Г. Б .), семьей, потом поехала к митрополиту…"[471]. — 149 —
|