Цивилизация Мадонны

Комментируя этот документ в журнале «Атеней» № 1 его главный редактор П. Тулаев пишет: «Россия никогда не примет ни духовное главенство Франции, ни политическую гегемонию Германии, тем более в духе Каролингского союза, освященного римско-католической Церковью. Исторический, духовный, интеллектуальный и практический опыт показывает, что Запад Европы всегда рассматривал Россию лишь как инструмент для защиты собственных интересов. Были известные попытки подчинить русское государство Западу… заменить православие — католицизмом, но всегда они кончались крахом». П. Тулаев предполагает у авторов «Манифеста» наличие тайных замыслов в отношении России там, где, несмотря на всю мистику и все фантазии имеет место лишь определенная узость духовного кругозора.

Документ этот, во-первых, коллективный, а во-вторых, многоплановый. Он написан европейскими католиками, которые ставят своей целью построение имперской Европы на базе католической религии. Они призывают не путать эту Европу с нынешней светской европейской конструкцией, которая представляет собой не что иное, как троянского коня уравнительского мондиализма. Они отвергают американский империализм как «систему Смерти». Европа, по их мнению, должна быть католической и европейской, а американская протестантская модель должна быть отброшена.

Возражения есть? Возражений нет. Их у нас и не будет, пока речь идет о Европе в пределах нынешнего Европейского Сообщества. Возражения могут возникнуть у тамошних протестантов, но если католики будут занимать антиамериканскую позицию, а протестанты — проамериканскую, то самая естественная линия поведения для нас — быть на стороне католиков.

Однако, ситуация сразу меняется, как только дело доходит до России. Авторы «Манифеста» считают, что Россия должна стать неотъемлемой частью Европы, и в этом мы с ними согласны. Но частью «Католической Имперской Великой Европы» Россия не может быть и не будет.

О Православии в документе говорится далее, что оно будет «глубоко обновлено оживляющим сближением с католицизмом», но за этим следует штрих, который коренным образом меняет весь смысл текста. Имеется в виду не нынешний католицизм, а католицизм «конца времен и эпохи, следующей за ним», т. е. католицизм, переживший, как надеется Парвулеско, глубокое внутреннее обновление. Загвоздка в том, способен ли католицизм на такое обновление. Парвулеско связывает свои надежды с тем, что католицизм продвинулся дальше православия к почитанию женской ипостаси Божества, и в этом плане влияние католицизма на православие действительно могло бы быть «оживляющим», но те радикальные шаги, которые предлагает Парвулеско, католицизм может и не сделать. Сам Парвулеско волен считать себя «безусловным приверженцем католической веры», но вспомним, что С. Соловьев говорил о своем дяде: в другие времена его сожгли бы на костре. Боюсь, в те времена такая же участь грозила бы и Парвулеско, а его взгляды были бы квалифицированы как явная «ересь».