|
Эту схему впоследствии развивал во всех своих сочинениях Ю.Эвола, хотя и давал ей иное толкование. По его словам, «взгляды Бахофена, которые во многих пунктах можно считать традиционными, следует…по меньшей мере, дополнить там, где они указывают на нечто вроде стихийной эволюции от низшего к высшему, в частности, когда они принимают элемент, связанный с Землей и Матерью, за более древний, за исходную точку. В действительности речь идет о формах скрещивания низшего (южного) элемента с высшим (гиперборейским)». Бахофен видел пережиток первобытного состояния, например, в знаменитых римских сатурналиях. Эвола его поправлял: «Сатурналии праздновали с мыслью о возрождении Золотого века, когда правил Сатурн. Промискуитет и всеобщее равенство рассматривались как особенности этого Золотого века. В действительности речь шла о заблуждении, и Сатурн, которому поклонялись в данном случае, это не царь Золотого века, а скорее хтонический демон, что доказывает тот факт, что его изображали вместе с Опс, одной из форм проявления богини Земли». Эвола приписывал промискуитет не первобытному обществу как таковому, а только его «низшим, южным» элементам. Советские ученые в этом вопросе тоже дистанцировались от Энгельса, которого, по идее, должны были бы почитать, но, очевидно, «облико морале» советской молодежи беспокоил их больше, поэтому они осмеливались ревизовать классика. Одни из них оставались ему верны и считали, что праобщина как начальная форма общественной организации могла возникнуть лишь в результате растворения в ней зоологических семей и взаимной терпимости взрослых самцов, т. е. установления нерегламентированных, неупорядоченных половых отношений или промискуитета. Сторонники этой гипотезы исходили не только из логических соображений, но также из этнографических данных, а именно — из известных многим племенам промискуитетных оргиастических праздников, вроде упомянутых сатурналий, в которых они видели пережиток первоначальной свободы общения полов. Однако к началу 80-х годов все больше сторонников стала приобретать другая точка зрения, согласно которой праобщина унаследовала от предшествовавших ей животных объединений гаремную семью со свойственной ей регламентацией половой жизни. Не знаю, были ли советские ученые — сторонники второй гипотезы — мусульманского происхождения или их гаремные предпочтения имели иную психологическую основу, — в любом случае они ошибались. Будь по-ихнему, люди так и остались бы на уровне обезьян. Энгельс специально оговаривал: «Семья животных и первобытное человеческое общество — вещи несовместимые… Первобытные люди… или совсем не знали семьи, или, самое большее, знали такую, какая не встречается у животных». — 4 —
|