|
«Дионисическую эпидемию» Эвола связывает с кризисом власти аристократии в греческих полисах. Он тоже подчеркивает тот, отмеченный Бахофеном факт, что народные тираны, как правило, возводили свое право на власть к женщине и наследовали ее по женской линии. Эвола усматривал в этом взаимосвязь между демократией и гинекократией. По его мнению, неправильно считать, будто греческая демократия была победой греческого народа: на самом деле это была победа Малой Азии или, скорее, Юга над греческими племенами. Пифагорейство Эвола считал «возвратом пеласгического духа», поскольку основными его чертами были культ Деметры и пантеизм. «В принципе это лунный дух жрецов-халдеев…, которые представляли себе мир как число и гармонию. Темный, пессимистически-фаталистический мотив теллуризма содержится в пифагорейском учении о рождении на Земле как о наказании и в учении о реинкарнациях… Но душа, которая все время снова возрождается, это не более чем душа, подчиненная хтоническому закону. Пифагорейство и орфизм с их учением о реинкарнациях показывают тем самым, какое большое значение они придают теллурическому началу и истине, характерной для матриархата. С учетом всего этого становятся понятными приверженность Пифагора к богиням вроде Деметры (после его смерти его жилище стало храмом Деметры), а также высокое положение женщины в пифагорейских сектах, где они выполняли даже роль жриц». Итог, который подводит Эвола: в Греции боролись между собой два мира, но ни один из них не одержал убедительной победы. «Дельфийскому Аполлону и олимпийскому Зевсу так и не удалось образовать универсальное целое и действительно победить демона». «Рядом с мужественным идеалом культуры как духовной формы, героическим кругом тем и осмысливанием уранического начала в олимпийской религии цепко удерживались культ Афродиты и чувственности, Диониса и сверхэстетизации и утверждалось мистически-мечтательное направление орфических реинкарнаций, мотив греха, чисто созерцательный взгляд на природу деметрианско-пифагорейского типа и вирус демократии и антитрадиционализма». Схематизм никого еще до добра не доводил. И стройная схема противостояния Аполлон-Дионис тоже разлетается вдребезги, если поближе присмотреться к самому Аполлону. Как отмечает С. А. Токарев, большинство исследователей признает его божеством пришлым, малоазиатским по происхождению. А. Ф. Лосев ссылается, в частности, на Вилламовица, который еще в 1903 году высказал мысль о малоазиатском происхождении Аполлона. Вилламовиц базировался при этом на антагонизме между Аполлоном и греками у Гомера, что, действительно, бросается в глаза. Аполлон у Гомера изображается всегдашним противником ахейцев. — 16 —
|