|
[590] О центральноевропейском понятии гражданина (Staatsburger), противопоставляемого члену партии, см.: Bluntschli J. С. Op. cit.: "Партии не являются ни государственными институтами… ни органами государственного организма, но свободными общественными ассоциациями, строение которых зависит от меняющегося состава членов, связанных определенными убеждениями для общего политического действия". Различие между государственными и партийными интересами подчеркивается вновь и вновь: "Партия никогда не должна ставить себя над государством, никогда не должна ставить свой партийный интерес выше государственного интереса" (S. 9, 10). Бёрк, напротив, выступает против идеи, по которой партийные интересы или членство в партии делают человека худшим гражданином. "Государства состоят из семей, свободные государства еще и из партий. И подобно тому как говорят, что партийные обязательства ослабляют наши обязательства перед своей страной, можно также точно утверждать, что наши естественные привязанности и узы крови неизбежно делают людей плохими гражданами" (Burke Е. Op. cit). Лорд Джон Рассел (On Party. 1850) идет даже на шаг дальше, усматривая главное из благих последствий деятельности партий в том, что она "придает вещественность смутным мнениям политиков и подводит их к твердым и долговременным принципам". [591] Сравните с этой установкой красноречивый факт, что в Великобритании Рамзей Макдональд никогда уже не смог загладить свое "предательство" Лейбористской партии. В Германии дух гражданской службы требовал от всех в общественных учреждениях быть "выше партийности". Этому духу старопрусской гражданской службы нацисты противопоставили первенство партии, потому что хотели диктатуры. Геббельс открыто требовал: "Каждый член партии, становящийся государственным функционером, должен прежде всего оставаться национал-социалистом… и тесно сотрудничать с партийной администрацией" (цит. по: Neesse G. Partei und Staat. 1939. S. 28). [592] Групп вроде Kolonialverein, Centralverein fur Handelsgeographie, Flottenverein или даже Пангерманской лиги, которые, однако, перед первой мировой войной не имели никакой связи с большим бизнесом (см.: Wertheimer М. Op. cit. S. 73). Типичными из этой "надпартийной" буржуазии были, конечно, национал-либералы (см. сноску 75). [593] Ludendorff Е. Die uberslaatlichen Machte im letzten Jahre des Weltkrieges. Leipzig, 1927. См. также: Feldherrnworte. 1933. Bd. 1. S. 43, 55; Bd. 2. S. 80. [594] Главной целью корпоративного государства была "коррекция и нейтрализация обстоятельств, привнесенных промышленной революцией XIX в., которая разъединила капитал и труд в промышленности, вызвав рост, с одной стороны капиталистического класса нанимателей труда и, с другой, огромного класса лишенных собственности — промышленного пролетариата. Непосредственное соприкосновение этих классов неизбежно вело к столкновению их противоположных интересов" ("The Fascist Era", published by the Fascist Confederation of Industrialists. Rome, 1939. Ch. 3). — 513 —
|