|
Мераб Мамардашвили Введение в философию, или То же самое, но в связи с романом Пруста «В поисках утраченного времени» (Публикация: «Искусство кино» №2. 1993г.) Одна из лекций, прочитанных философом М. К Мамардашвили (1930—1990) на Высших курсах сценаристов и режиссеров. Это, действительно, для меня одно и то же, потому что я к Прусту не отношусь, как мог бы относиться к нему филолог или литературный критик, а отношусь как философ: что философ может сказать, обращаясь к опыту Пруста, о чем этот опыт И эти две темы для меня едины, потому что о философии я могу разговаривать только в одном ключе, а именно, в той точке, где философия связана с некоторым изначальным жизненным смыслом. Иными словами, это философия только в той мере, в какой она есть орудие ориентации человека в своей жизни (в смысле собственного существования) и язык возможного ответа (потому что философия не дает ответов, она дает только язык, которым каждый должен воспользоваться — если захочет), язык возможного ответа на те вопросы или проблемы, которые возникают из собственного жизненного опыта. Если человек не пришел в точку, где разумно ставить философские вопросы, в точку, выросшую из собственного вопрошания по отношению к миру, то ему бессмысленно говорить о философии, поскольку если он обратится к ней, то увидит лишь некоторые понятия, соотнесение которых с его испытаниями является актом почти что невозможным. Очень трудно увидеть в готовых философских построениях — будь то построения в античной философии, построения Декарта, Канта или других великих философов — их отношение к жизненному пути человека. Хотя в действительности в философских системах, если они удачные, записан только путь. И, кстати, в романе «В поисках утраченного времени» другими средствами, средствами художественными, романическими тоже записан путь — «путь» в старом смысле этого слова. Вы знаете, что в древности слово «путь» обычно употреблялось так, что у читателя или слушателя невольно возникало желание поставить в начале большую букву, то есть это Путь или Спасения, или овладения собой и прекращения слепого вращения в жизненном водовороте. Именно этот жизненный водоворот завязывает неразрешимые узлы нашей собственной жизни, узлы, тошнотворно повторяющиеся и заставляющие нас жить так, как живет белка в колесе. Распутывание этих узлов обычно состоит в том, что человек пытается расшифровать знаки, установить, что было на самом деле, предполагая разницу между тем, что он видел, что ему показалось, и тем, что было на самом деле, что в действительности переживалось и каков был смысл. Чтобы установить этот смысл, и нужен Путь, к. есть надо начать что-то делать, прийти в движение. И, очевидно, у этого движения есть своя топография, очень похожая на то, как Пруст описывает в своем романе разные виды, которые открываются герою в зависимости от того, какую точку он на горе занимает... — 1 —
|