|
Итак, почему совершенно различные вещи мы можем представлять как наглядный образ именно "дома"? Например, нас спрашивают: "Что такое дом?" В ответ мы объясняем, "для чего" строится дом, а тем самым и "как" он должен быть построен. ("Для чего" всегда имплицитно содержит в себе и "как". Здесь не нужно двух слоев.) Затем мы указываем на какую-то вещь (фотографию, макет, строение или даже просто чертеж) и говорим: "Это есть дом". Иными словами, мы утверждаем, что данное эмпирическое "нечто" показывает, как выглядит дом вообще. Но ведь, казалось бы, данное "нечто" показывает что-то совсем иное. Оно скорее показывает то, что для того, чтобы быть домом, совсем не обязательно выглядеть так, как выглядит именно данное "нечто": дом может быть не деревянным, но каменным, не двадцатиэтажным, но камышевой хижиной и т. д. И тем не менее - это есть дом! Мы его видим как "дом", а не что-нибудь иное. Что же мы в нем видим? Что "направляет" наше зрение? Мы в нем видим и даже осязаем само всеобщее - наше идеальное понятие - цель. Мы видим в данной эмпирической вещи "нечто", предназначенное служить укрытием от снега и дождя, а тем самым мы видим и то, "как-" это "нечто" сделано. Иными словами, мы заранее ищем глазами в данной вещи крышу. Увидим ли мы здесь еще что-нибудь? Это уж зависит от степени утонченности наших понятий, или, что то же самое, всеобщих "схем" (способов) построения данного предмета. Обладая соответствующими чувственно-понятийными схемами, мы разглядим и двери с замками, и окна с решетками (замки, естественно, предназначены не для зверей, а для людей, обладающих понятиями, а следовательно, могущих увидеть этот замок и сделать соответствующий вывод. Зверь не увидит не только замка, но к самой двери, разве что случайно ткнется в нее лбом). "Натренированный" глаз архитектора даже в древнем строении разглядит больше, чем средний обыватель, современник этого строения. И чем более развиты и утончены у этого архитектора всеобщие понятия, тем больше неповторимого, самобытного своеобразия заметит он в каждое детали, т. е. тем больше отклонений от стандартных схем увидит он здесь. Чем более развито и утонченно всеобщее, тем более наглядно и четко дается нам эмпирическое "единичное"-вещь сама по себе. Итак, всякое предметное всеобщее понятие есть не просто фантом, оно - схема (метод) производства и воспроизводства предмета. Как таковое - оно тоже чувственное (хотя и внеэмпирическое, произвольное и лишь постольку- всеобщее) представление - представление способа нашей целесообразной деятельности. — 60 —
|