|
Развалин вид, и виснет плющ с развалин. Пчелы вечерней медленное пенье Легко дрожит, -- покой и запустенье!.. А он стекляшки пестрые подряд Перебирает, ловкою рукой Их по одной располагая в строй, Игрой назначенный, в разумный ряд. Он в этом был велик, во время оно Магистра имя было повсеместно В кругу умов утонченных известно. В числе светил первейших небосклона Духовного повсюду он считался. Теперь все кончено. Тот мир ушел. О, если бы коллега постучался Или пришел, робея, ученик! Но нет их больше, нет ни тайн, ни школ, Ни книг былой Касталии... Старик Покоится, прибор держа в руке, И, как игрушка, шарики сверкают, Что некогда вмещали столько смысла, Они выскальзывают, выбегают Из дряхлых рук, теряются в песке... К ОДНОЙ ИЗ ТОККАТ БАХА Вначале -- тишина:, смешенье туч... Но вот пронизывает бездну луч И строит в хаосе свои пространства, Высветливает тверди легкий свод, Играет радугой, просторы вьет, Сгущает землю, скал членит убранства. — 494 —
|