|
большинство его предшественников-коллег заняли этот высокий пост в возрасте от сорока пяти до пятидесяти лет, а Иозефу не исполнилось еще сорока. Впрочем, закона, воспрещавшего столь раннее назначение, не существовало. И вот когда Фриц неожиданно сообщил другу о результатах своих наблюдений и комбинаций, наблюдений искушенного члена элиты, до последних мелочей знавшего хитроумный механизм маленькой вальдцельской общины, Кнехт сразу понял, что тот, безусловно, прав, сразу же признал и принял свое избрание, свою судьбу, однако первой его реакцией на это известие были слова, сказанные другу: "Я и знать не хочу этих сплетен!" Едва только потрясенный и оскорбленный собеседник ушел, Иозеф поспешил к месту медитации, чтобы обрести внутреннюю упорядоченнность, и его медитация отправлялась от одного воспоминания, которое в тот час с необычайной силой овладело им. Он один в пустом классе, голые стены, клавир, через окно льется прохладно-радостный утренний свет, в двери входит красивый, приветливый человек, с седыми волосами и таким просветленным лицом, исполненным доброты и достоинства; он, Иозеф, еще маленький гимназист, дрожа от робости и счастья, ждал здесь Магистра музыки, а теперь воочию видит его. Досточтимого, полубога из сказочной Провинции элитарных школ и Магистров, пришедшего показать ему, что такое музыка, а потом шаг за шагом, уведшего его в свою Провинцию, в свое царство, в элиту и в Орден. И вот он, Иозеф, уже ровня ему, стал братом его, а Магистр отложил свою волшебную палочку, или свой скипетр, и принял образ молчаливого и все же приветливого, почитаемого и все еще окруженного таинственностью старца, чей взгляд всегда будет выше его на целое поколение, на несколько ступеней жизни, неизмеримо выше его в достоинстве своем и вместе скромности, в мастерстве и таинственности, и всегда он для него -- повелитель — 378 —
|