|
Самое трудное для человека, стоящего, как древний рыцарь, на распутье, – остаться самим собой, человеком в перспективе… Сохранить свою идентичность, обогатив, а не извратив ее. Человеческая способность к самоидентификации подобна наличию своего рода иммунитета на психокультурном уровне. Человек способен распознавать «свое», свойственное ему как родовому существу (на всех уровнях его существования и понимания), и отвергать то, что угрожает его идентичности размыванием самих основ его существования как такового. У человека, в принципе, есть эта потребность быть связанным с человечеством, ощущать себя его частью и сохранять свои характеристики, оберегая их от размывания в некоей бескачественной энтропии. Но он начинает утрачивать этот свой главный человеческий иммунитет. Однако определение идентичности человека по-прежнему важно, поскольку именно человек (во всяком случае, пока) остаётся субъектом и предметом всех теорий и философий, всех культурологических концепций, искусства и т. д. И хотя творчество , как говорилось, есть идентификационная деятельность для человека, однако человек в его целостности, как предмет , уходит из рассмотрения; предметом теоретических исследований также все чаще становятся более мелкие, отдельные аспекты и явления, частичные исследования локальных проявлений… Создание человеческого культурного пространства, которым постепенно становится весь мир и которое населяется все более значительными и совершенными творениями, представлениями и образами, есть человеческое дело. И отказавшись от него, человек искажает саму идею человека, в конечном счете утрачивая и саму эту идею, и тем самым и смысл собственного своего существования, свой творческий статус, наконец, свое место в мире . Хотелось бы думать, что XXI век станет не только временем великих переломов для народов и человечества, но и временем самоопределения для человека. Для него самого необходимо изменение, ибо ныне он пытается возвести основы цивилизации, призванной помочь ему жить лучше, в то время как ему пора и необходимо самому становиться лучше. Это очень простое, но и самое трудно выполнимое требование. Восстановление идеи человека в полноте ее смысла и функций есть и основа человеческой культуры, и ее задача на XXI век, содержанием которого должна стать борьба за живой разум человека против его растворения в мертвых механизмах, за человечество против его рассеивания, самоизживания в энтропии ненорм и извращений. Культура есть как бы направленная вперед ценностная программа развертывания положительной нормативности родового человека, и пока человек понимает и принимает это, он остаётся собой. И общая задача культуры – формирование человека, который осознанно поведет мир не к хаосу, деградации и распаду, а к установлению более совершенного, более гармоничного порядка, способного обнаружить и реализовать все еще не раскрытые способности человека, от которых зависит и будущее самого мира. Хочет ли мир запустить обратный процесс – яркое, шумное, затейливое, красочно переживаемое превращение человека в обезьяну? Или, может быть, «мечтает» о сложном преобразовании его в некое невиданное полусущество-полумеханизм – что готовит нам теряющая человека наука? — 196 —
|