|
Осязание, по Гегелю, есть самое реальное чувство, потому что оно связано с механическим взаимодействием нашего тела с другими телами. Здесь на нас непосредственно действует материя. «Вообще, — замечает он, — только для осязания существует материальное для-себя-бытие» [32]. Это «для-себя-бытие» материального существует только для осязания. «К различным способам этого для-себя-бытия, — пишет далее Гегель, — относится, однако, не только вес, но и способ сцепления частиц тела — жесткость, мягкость, упругость, хрупкость, шероховатость, гладкость. Однако наряду с косной, твердой телесностью для осязания реально существует также и отрицательность материального как чего-то для себя существующего — именно теплота. Под ее действием изменяется удельный вес и сцепление частиц тела. Это изменение касается и того, вследствие чего тело в сущности есть тело. Постольку можно сказать, что в том воздействии, которое вызывается теплотой, для осязания равным образом становится реальной телесность плотных тел. Наконец, фигура (Gestalt) тела в своих трех измерениях также зависит от осязания, ибо всякая вообще механическая определенность подлежит всецело его функции» [33]. 31 Там же. С. 112-113. 32 Там же. С. 113. 33 Там же. Итак, сознание, по Гегелю, есть нечто идеальное в качестве снятия непосредственно чувственного. «Для понимания души, — пишет Гегель, — и еще более духа самым важным является определение идеальности, которое состоит в том, что идеальность есть отрица- 483 ние реального, но притом такое, что последнее в то же время сохраняется, виртуально содержится в этой идеальности, хотя и не существует больше» [34]. Здесь мы вновь упираемся в вопрос, как именно снимается реальное и превращается в идеальное и какую роль в этом снятии играет сознание. Ведь одно дело чувство животного и другое дело — чувство, наполненное разумом, т. е. чувство человека. 34 Гегель Г.В.Ф. Указ. соч. С. 132. Душа животного, по сути, есть чувствующая душа в чистом виде. И как таковая она лишена идеальности, поскольку последнее, по Гегелю, обретается только в духе. Тем не менее, Гегель принуждает дух и идеальность «проснуться» уже в природной душе. Так проявляет себя преформизм в учении Гегеля, когда то, что требует объяснения, оказывается уже предзаданным в самом начале. Именно преформизм кладет предел развитию исторической методологии в гегелевской философии, историческому объяснению природы духа, души, идеального. Суть духа в гегелевском идеализме не столько объясняется, сколько постулируется. И тем не менее, гегелевский идеализм, даже в ограниченной преформизмом форме, стал предпосылкой конкретно-исторического объяснения духа К. Марксом. — 365 —
|