|
1. Я уже освещал проблему Единого и Многого, особенно при описании систем досократиков, однако проблема взаимоотношения Единого и Многого, а также вопрос о том, что входит в эти понятия, занимали умы не только философов Греции, но и всей мировой философии. Многое дается в опыте, поэтому философ стремится рассматривать его обзорным взглядом, чтобы получить, насколько это возможно, всеобъемлющую картину реальности. Он рассматривает Многое в свете Единого, или, в определенном смысле, пытается свести Многое к Единому. Обзорный подход был особенно характерен для досократовых космологов, и нет нужды еще раз к нему возвращаться, напомним лишь, что попытки досократиков согласовать опытное Многое с постигаемым мыслью Единым осуществлялись главным образом на уровне материального. Многое, как и Единое, материально; материально и Единство-в-разнообразии, будь то вода, апейрон, воздух или огонь. В одних случаях вперед выступало Единство, как это было у элеатов, в других – Многое, как у атомистов Левкиппа и Демокрита, но разум, частично, конечно, из-за скудости языкового аппарата, почти никогда не поднимался над уровнем материального. Только у пифагорейцев мы находим достаточно четкое разделение души и тела, а у Анаксагора появляется концепция Ума (Нуса), с помощью которой он делает попытку освободиться от материализма. Что касается софистов, то их больше интересовала проблема многообразия (многообразия стилей жизни, этических суждений и мнений), а Сократа, наоборот, проблема единства в форме фундаментального единства истинных ценностных суждений; но только Платону удалось рассмотреть проблему во всей ее сложности и полноте. Он рассматривал многообразие явлений и данные опыта на фоне объединяющих их идей, служащих в качестве образцов. Идеи воспринимаются человеческим разумом в понятиях; сделав отсюда вывод о существовании идеального мира, Платон рассматривает проблему Единого и Многого не только в сфере логического, но и в онтологической области нематериального бытия. В результате этого нематериальные единицы (представляющие собой многообразие) стали рассматриваться как функция Единого, синтезирующего реальность трансцендентальной сферы и конечный Образец. Более того, хотя единичные объекты чувственного опыта, Многое старых космологов, были «отброшены» в область бесконечного и неопределимого, поскольку понятийное мышление не способно уловить их специфику, Платон утверждал, что весь материальный мир был создан и получил свою форму благодаря Уму или Душе. С другой стороны, идеальная Реальность и преходящие частности оказались разделенными непроходимой пропастью, и Платон не смог удовлетворительно объяснить отношение между формальной и действующей причинами. Поэтому, хотя Платону и удалось дать ответы на многие сложные вопросы, поставившие в тупик старых космологов, он не сумел окончательно разрешить проблему Единого и Многого, ибо его система дуалистична – мир в ней оказался разделенным на две части – сферу Реального, с одной стороны, и область полуреального или Становления, с другой. А для объяснения взаимоотношений между Бытием и Становлением или Единого и Многого одного только утверждения идеального мира, хотя и возвысившего его над Парменидом и Гераклитом, оказалось явно недостаточно. — 153 —
|