|
Ряд областей, направлений и методологических подходов к исследованиям, связанных с парадигмой современной генетики, отчетливо конфликтует (независимо от их научной обоснованности в настоящий момент и возможности их однозначной оценки) с господствующими ментальными установками. К ним, в частности, относятся изучение генетических основ социального поведения человека и генно-инженерные манипуляции с зародышевыми клетками, а также органами человека. При этом имидж генетической инженерии включает в себя несколько конфликтующих, рационально трудно совместимых друг с другом, установок. Поиск и анализ их различий, зачастую, воспринимается негативно и трактуется как проявление идеологизированной науки («научный расизм») [Mehler, 1995]. Это объясняется тем, что оценка возможностей генетической инженерии в направлении трансформации биологической природы отдельных индивидуумов и всего человечества как биологического вида, в сознании одновременно и максимизируется и минимизируется. Интеграция биологии в духовную культуру современной цивилизацииОсновной биополитический конфликт, питаемый прогрессом современной фундаментальной генетики и пролиферацией генно-инженерных технологий, развертывается в доктринальном четырехугольнике генетический редукционизм – экоцентризм – политический эгалитаризм – утопический активизм. Последние два члена этой тетрады составляют основание современной цивилизации. Первые два, имеющие более давнюю историю, в настоящее время приобретают глобальное значение. Развитие генетики инициировало пролиферацию в массовое сознание определенных установок и стереотипов, в своей совокупности образующую единую парадигму, определяющую не только восприятие возможностей генетики, но и содержание ее основных положений. Определить эту парадигму достаточно сложно, поэтому различные исследователи, фиксируя ее характерные аспекты, дают ей различные названия – «генетический эссенциализм» [Dreyfuss, Nelkin, 1992], «генетический детерминизм» [Dreyfuss, Nelkin, 1992] или «биологический (генетический) редукционизм» [Lewontin et al., 1984]. Последний термин, вероятно, акцентирует внимание на наиболее существенной и повторяющейся черте рассматриваемого социально-психологического феномена – доминирования редукционистского подхода к социобиологической проблематике. Это доминирование проявляется в сведении первопричин существующих различий между индивидуумами к особенностям структуры их генома. В этой контроверзе социально-политических доктрин формирования личности наиболее ощутимо влияние внешних, по отношению к так называемой «чистой» науке, факторов культурно-психологической, этической, а, следовательно, идеологической и политической природы. Разница между содержанием концепций генетического детерминизма и генетического редукционизма, строго говоря, заключается в том, что первая постулирует существование каузальных отношений между биологической и социальной уровнями эволюции, в силу которых направление социально--исторического и социокультурного развития канализируется, в большей или меньшей мере, генетическим фундаментом. Вторая рассматривает биологию и генетику как единственно возможное и самодостаточное теоретическое ядро социологии и антропологии: «Если бы мы были зоологами с другой планеты и нам надо было составить полный каталог социальных животных на Земле, то при таком макроскопическом подходе гуманитарные и общественные науки оказались бы специализированными разделами биологии; история, биографическая и художественная литература – протоколами исследований поведения человека; а антропология в единстве с социологией образовала бы социобиологию одного из видов приматов» [Wilson, 1978, p. 227]. — 102 —
|