Философский словарь

«Если не знаешь, куда идти, вспомни, откуда идешь», – гласит африканская пословица. Собственно, только так и можно узнать, куда мы хотим прийти. К нашей цивилизации это относится так же, как к любой другой, как к совокупности всех цивилизаций, которые и называются цивилизацией вообще. Я имею в виду верность человечности (ибо верность не сводима ни к попустительству, ни к ослеплению) в ее лучших проявлениях, тех самых, что делают человечество человечным, и нас вместе с ним.

«Верность, – писал Ален, – есть главная добродетель духа». Но духа без памяти не бывает, хотя одной памяти для него недостаточно. Надо еще гореть желанием не забывать, не предавать, не отрекаться, не отступаться. Это и есть верность.

Вероятность (Probabilit?)

Степень возможности, способная служить объектом расчета или предвидения. В повседневной речи вероятным называют в основном высокую степень возможности чего-либо. Тем не менее в употреблении понятия низкой вероятности нет ничего противоречивого. Например, вы играете в лотерею. Весьма маловероятно, что вы выиграете, хотя эта вероятность, поддающаяся точному вычислению, отнюдь не равна нулю. Просто по сравнению со ставкой она очень низка, значит, расчет вероятностей не оправдывает вашей ставки. К счастью для государственной казны, люди кроме расчета руководствуются еще и желанием выиграть.

Веселость (Gaiet?)

В этом слове звучит многое: и прозрачность, и хрупкость, и свежесть, и легкость, и восхитительная бесполезность… Но что же такое веселость? Склонность радоваться, и радоваться легко, естественно, непосредственно, радоваться так, словно никакого повода к радости еще нет. Это беззаботная добродетель, возникающая скорее от настроения, чем в результате волевого усилия. Ее сила – в поверхностности; большие несчастья и великие радости для нее недоступны, они проходят мимо нее, не задевая. Быть веселым значит радоваться пустякам. Есть ли на свете более счастливый талант? И более чарующая прелесть?

Вечная Истина (V?rit? ?ternelle)

Все истины вечны. Следовательно, выражение «вечная истина» является плеоназмом, однако небесполезным, ибо позволяет подчеркнуть нечто очень важное. То, что истинно сегодня, будет истинным и завтра, а если нет, значит, оно и сегодня не истинно. В поле растет три дерева, и это вечная истина. Через 10 тысяч лет от этих деревьев не останется и следа, как, впрочем, и от поля, но тот факт, что на этом поле росли три дерева, по-прежнему останется истинным. Таким образом, вечность есть то, что отделяет истинное от реального (а время, в свою очередь, есть то, что отделяет реальное от истинного). Ведь реальность изменяется во времени: сначала поле с тремя деревьями, потом поле без деревьев, а еще позже – ни поля, ни деревьев… В одну и ту же реку реальности нельзя войти дважды. Но если ты вошел в нее один раз, это навеки останется истиной. Проходит и исчезает все: люди, реки, реальность… Не проходит только истина. Таким образом, истина есть вечность реальности (вот почему в настоящем времени они совпадают): это реальность sub specie aeter-nitatis (с точки зрения вечности – лат. ). Очень велико искушение добавить: а реальность есть подвижный образ истинного. Но это значило бы позволить себе замкнуться в платонизме. Самое главное, что здесь нужно понять (и оно же самое трудное), это то, что истинное и реальность в реальной действительности (в истинности) суть одно и то же, потому что время – это всегда только настоящее время, оно же вечность.