|
Европейский фашизм породил геополитически безответственную и несостоятельную иллюзию общих интересов у Моря (Запад) и Суши (Восток) перед лицом некоего третьего субъекта, который с точки зрения геополитической доктрины не мог не быть фикцией, так как не обладал достаточным геополитическим, географическим, историческим и цивилизационным масштабом. Европа (фашистская или нет) имеет только две геополитические перспективы — либо быть западным форпостом Востока (как это было, к примеру, в православной империи Рима до раскола), либо выступать стратегической береговой зоной под контролем Моря, направленной против континентальной массы Евразии. Стратегия стран Оси была не той, не иной. Поражение Германии было очевидно уже тогда, когда началась война на два фронта. Такая противоестественная авантюра не только была самоубийственной для Германии (шире — Европы), но и заложила половинчатую, незаконченную геополитическую базу для всего евразийского континента, что в конце концов привело к гибели и краху всю цивилизацию Суши. Это последнее замечание основано на блестящем анализе Жана Тириара относительно распада СССР и Варшавского договора, который он сделал за 20 лет до того, как это стало фактом. Тириар показал, что с геополитической точки зрения стратегическое пространство, контролируемое странами соцлагеря, не закончено и не сможет выдержать длительного противостояния с Западом. Главной причиной Тириар считал проблему разделенной Европы, которая давала все стратегические преимущества заокеанской державе в ущерб СССР. Тириар утверждал, что для решения этой радикальной задачи, доставшейся Евразии в наследство от суицидальной политики Гитлера, необходимо либо завоевать Западную Европу и включить ее страны в соцлагерь, либо, напротив, настаивать на выводе из Восточной Европы стратегических объектов и войск СССР с параллельным роспуском НАТО и удалением всех американских стратегических баз. Это привело бы к созданию в Европе нейтрального пространства, которое обеспечило бы Москве возможность полностью сосредоточиться на южном направлении и дать решающий позиционный бой США в Афганистане, на Дальнем и Ближнем Востоке. Но цивилизация Моря внимательнейшим образом изучала геополитические теории Макиндера и Мэхэна, не просто сверяя с ними свою стратегию, но понимая серьезность угрозы, исходящей из прогрессивной евразийской континентальной интеграции под эгидой Советов, и предприняла все возможные усилия, чтобы ни в коем случае не допустить ее. Снова, как и в случае с борьбой Труда и Капитала, не просто действовали объективные исторические силы, но наблюдалось и активное прямое вмешательство субъективного фактора — агенты Запада сделали все возможное, чтобы не допустить реализации «континентального блока», пакта Берлин—Москва—Токио, проект которого выдвигался крупнейшим немецким геополитиком Карлом Хаусхофером. Вместе с развитием геополитических исследований Море обретало логичный и эффективный интеллектуальный, концептуальный аппарат для того, чтобы действовать в истории не инерциально, а сознательно. — 13 —
|